— Он взял деньги.

— Сколько?

— Двадцать тысяч.

— Прилично.

— Долларов.

— Вот как? Откуда же у вас такие деньги?

— Толя частникам машины ремонтирует. Все продали: старенький «Москвич», дом в садоводстве, бабушкину избу в деревне… Пять лет копили на квартиру.

Мне следовало войти в ее положение — я вошел. Но мне требовалась срочная информация о звонившей женщине. Анна Кимовна не знала — у мужа знакомых женщин вообще не было. Я оставил ей номер своего телефона и пообещал помочь с похоронами.

Дело все-таки прояснилось: убили за двадцать тысяч долларов. За доллары, за квартиры, за вещи, по пьянке… По-моему, даже из ревности перестали убивать.

Следователь Рябинин выслушал меня и вроде бы обрадовался. По крайней мере, очки протер с довольной улыбкой.

— Лейтенант, как во Франции.

— Что во Франции?

— Ищите женщину.

— Да, это лучше, чем «ищите киллера», — согласился я.

— Боря, в России другой принцип — «ищи водку».

— Сергей Георгиевич, основной процент убийств дают киллеры?

— Это выдумка журналистов. Большинство убийств на бытовой почве, то есть из-за водочки.

О Рябинине я уже был наслышан: зануда, психолог, демагог, книгочей, уголовные дела предпочитает сложные, с товарищами держится особняком, водку не пьет, пишет в журналы… И очень лохмат, добавил бы я, — волосы на очки падают. Не знаю, хорошо ли, когда в человеке намешаны противоположности, но знаю наверняка, что такие люди интересны.

— Лейтенант, пришел акт вскрытия Зятькова. Как думаешь, какова причина смерти?

— Повреждение головы.

— Нет, всего лишь содрана кожа, и даже кость не задета.

— Ножевое, пулевое?

— Никаких других ран, если не считать повреждения хрящей носа. Но от этого не умирают.

— Значит, сердце. Когда выбросили из машины, оно не выдержало.

— Из машины выбросили уже труп.

— Отчего же он умер?

— Боря, он утонул.

Моя первая мысль — а она всегда дурная — была: Зятьков схватил двадцать тысяч долларов и пошел купаться. С женщиной. И утонул. В заливе, в реке, в пригородном озере. Вернее, его утопили, деньги взяли и труп выбросили на дорогу. Якобы сбила машина. Вторая мысль, уже здравая, пошла по пути криминалистики:

— Если утонул… Надо исследовать воду в легких и желудке.

— Сделали, лейтенант: вода водопроводная.

— Утопили в ванной?

— Не знаю. Его вызвала женщина, а если женщина, то что?

— Что?

— Ищи ядохимикаты: в крови Зятькова обнаружено снотворное.

С Рябининым мне пришлось работать почти два десятка лет. И мне всегда казалось, что он знает больше, чем говорит; вернее, знает то, чего мне никогда не понять.

Ищите женщину… Не знаю, как оно там во Франции, но у нас найти женщину оказалось сложнее, чем доллар на панели.

Сперва я прошелся по верхушкам. Любовницы у Зятькова не обнаружил, родственниц он не имел, с женщинами не дружил… Работал в сугубо мужском коллективе: даже диспетчером у них сидел парнишка.

Взялся я за знакомых — случайных и мимолетных. Перебрал всех женщин, с какими сталкивался погибший: соседок по коммунальной квартире, жилиц по дому, плановичек и бухгалтерш, девиц с раздачи в столовой… Подруга жены, жена друга… Старые знакомые, уже отодвинутые временем… Информации — ноль.

У меня сложилось впечатление, что Зятьков вообще был женоненавистником.

А если попробовать логикой? Известно, хотя бы из детективов, что труп преступник старается спрятать: в землю, в лес, в озеро, в цемент… Чем дольше его не найдут, тем больше надежды, что дело зависнет в «глухари». Убийца Зятькова прятать труп не стал. Видимо, было некуда или не под силу. Скорее всего, это женщина — они и детективы не читают. Тогда бы знала, что отличить задавленного автомобилем от утонувшего — для следствия дело плевое. Логика выводила на женщину. Но и без логики известно, что Зятькова вызвала женщина.

А современный детектив или, вернее, триллер ничему научить не может, потому что гонит выдумку пустую, как пьяный лепет. Прочел детектив «Наслаждение смертью». Интересно, Зятьков насладился? В этой повести множество перлов, блескучих, как мелко битые бутылки. Скажем, автор утверждает про киллеров, что они убивают, почувствовав вкус крови. Да киллер крови и не видит — всадит пули и смывается. Киллера не вкус крови влечет, а вид доллара.

К Рябинину я заскакивал почти ежедневно. Он только что кончил разговор с Зятьковой и попросил ее подождать в коридоре. Мне он сказал:

— Бедная женщина: теперь ни квартиры, ни кормильца.