Генриха пугало, что дядя может быть замешан в каком-либо заговоре. В это никак не верилось, но мальчик стал все больше и больше думать о том мучительном выборе, который может предстать перед ним, если подозрения подтвердятся. Донести ли он на близкого человека или предать родину? Глядя на активность дяди, появлялось все больше сомнений и тягучих размышлений в душе мальчика.
Но пока общался с Сэмом, он почему-то на время забывал обо всем на свете и наслаждался каждой проведенной в кругу семьи минутой. Ему нравилось это странное ощущение, которое появлялось, когда собирались в дома вечером, даже в компании Марка.
Последнее время даже при нем, взрослые стали вести более свободно и пытались восстановить утраченные эмоциональные связи. Дядю Сэма распирало от историй молодости, он говорил об увлечениях юности и о том, как познакомился с тетей. Мимолетом вспомнили даже про родителей мальчиков, хотя для всех это была трагическая тема.
-Раньше тут была свобода, - с тоской разоткровенничался дядя. Люди могли работать не только на заводах, но и сами открывали свое дело. Не было цензуры такой, много разнообразного и интересного печатали в прессе. Да и газеты тогда хранились долго, еще не использовали самоуничтожающуюся краску. Я коллекционировал в детстве нарезки смешных газет и фотографии машин. Сейчас за такое отправят, в лучшем случае в нищенский район. Это все было до войны…” - дядя закончил речь и застыл, провалившись в воспоминания.
Марк от этих рассказов начал нервно ерзать на стуле и поглядывать на всех присутствующих. Его лицо немного сморщилось, а руки сжали еще сильнее рюкзак со школьными книгами, с которыми мальчик почти не расставался.
Генрих тоже занервничал, глядя на реакцию брата.
-Ну зачем он это рассказал при мелком?! - негодовал в душе Марк и решил сгладить ситуацию:
“Думаю сейчас время еще лучше настало, много разных книг появилось и по радио сколько всего интересного, говорят. Мне на газеты вообще плевать. Зачем их собирать? Даже хорошо, что все буквы исчезают, отличная бумага для рисования остается. Да, Марк?”
“Согласен полностью.” - нервно заулыбался Марк. “Прогресс не стоит на места, а завтра еще будет лучше, чем вчера и сегодня”.
Вечер закончился и ребята легли спать. Им приходилось ютится на одной, но довольно широкой кровати. Дядя с тетей были за перегородкой из шкафов, в самодельной “комнатке”.
“Сэм как-то странно себя ведет последнее время” - шепнул засыпающему соседу младший брат. Генрих нехотя ответил, даже не открывая глаза: “Да вроде все нормально, может что то хорошее произошло у него. Или просто само собой настроение поднялось, у меня тоже бывало такое. Давай спи уже, умник”
-Я не смогу уснуть теперь. Нам ведь в школе рассказывали в шпионологии, что вражеские радиоволны могут влиять на поведение человека. Помнишь такое?
-Ну, и что? Причина может быть и не в этом.
- Смотри сам, Сэм дома никогда не слушает радио. Тетушка тоже, кстати. Они не защищены от облучения!
-Так они на заводе слушают целый день его, скорее всего.
-Не факт. Дома все равно слушать нужно. Ведь до этого он ходил грустным и подавленным, что уже подходит под описание результат иностранного влияния, а именно, недовольство чем-либо. А сейчас стал сильно бодрым и веселым, рассказывать про детство свое. Это тоже признак предательского мышления. Нужно что-то делать с этим, иначе он станет подсознательно вражеским агентом.
-Так, это уже перебор. Ты слишком много книжек заумных читаешь. Хотя молодец, что заботишься о дяде. Я все сделаю сейчас сам.
После этих слов Генрих вяло поднялся к шкафу и достал свое карманное радио. Медленно переваливаясь с ноги на ногу, сонный мальчик подошел поближе к дядиной кровати и включил радио на минимальной громкости и положил на шкаф.
“Все, началась групповая радиотерапия” - улыбаясь заключил Генрих и только тогда его брат успокоился.
Мужчина же и дальше продолжал удивлять племянников и вести какую-то тайную деятельность. Поэтому старший из них решил тщательней понаблюдать и постараться оградить дядю от нехороших действий.
Очередным теплым осенним тот вечером пришел с работы позднее чем мог бы. “Где-то он задерживается” - начал наблюдения и анализ Генрих.
-Нужно разобраться с этим сегодня, пока нету Марка. На крайний случай придется прямо спросить о странностях.
Дядя Сэм бегло отхлебнул пару раз сублимат, переоделся и взяв сумку, с которой он ходил на работу, пошел к выходу.
На вопрос тети, почему он почти не ел, ответил: “Я забрел в лесок по дороге и нарвал спелых диких яблонек, ими и перекусил. Кстати, я и вам принес немного.”