Главный перекошенно улыбнулся. Обухов, глядя на экран, сказал:

— Если честно, на этих вообще не думал. Ни разу не звезды и не будут, и с неба явно не хватают.

— Запомни на будущее: отличники и чемпионы — паршивые исполнители. Им себя показывать надо, а не в команде работать. Нужны необычные обычные. Надежда на хорошистов, иногда даже троечников — но чтобы с искрой.

— А как узнать, у кого искра?

— Окунай в бензиновые пары. Рванет — значит, есть.

— Рванет — значит, в клочья.

— Ну, ты пары тоже подбирай с оглядкой.

— Пары или пары?

Главный усмехнулся.

— Сам поймешь, не маленький. Гремучий и стабилизирующий, лед и пламень. Ладно, поехали знакомиться. Ждут, наверное, уже.

— Паца, гляньте, — сказал Антон, тыча в экран, как будто остальные смотрели куда-то в другую сторону и вообще могли оторваться от экрана.

На экране горела алая надпись: «Вы прошли испытание. Следуйте в конец зала, звонок за эстампом».

— Пойдем? — нерешительно спросил Олег.

— А вдруг там засада или бандиты? — нервно поинтересовался Антон.

Линар захихикал и пошел к дальней стене, дверь в которой, похоже, скрывал стеллаж с кактусами.

Антон бросился за ним, Олег тоже.

— Рыцари, меня подождите, — окликнула Инна, торопливо извлекая из кармана болтики. — Тут все выключить надо и подкрутить как следует.

— И пожрать сходить, пока ужин не кончился, — сказал Линар, нетерпеливо переминаясь у обнаруженной уже двери, звонок которой в самом деле прятался под эстампом, в средневековой манере изображавшем стыковку «Союз» — «Аполлон». — Ждем-ждем, только побыстрей давай.

Вода в душе оказалась не совсем горячей, но вполне освежающей, ужин — удивительно вкусным, даже нелюбимая Юлей печенка — нежной и не горькой. Юля чуть не поддалась на провокацию тетки-раздатчицы, время от времени громко предлагавшей добавки, но опомнилась и благодушно побрела в палату сквозь плохо освещенный двор и совсем уже напряженно переговаривающуюся и хихикающую пионерию.

Юля хотела немного почитать на скорость, но в голове была теплая благодать и глаза слипались. Отложила «Таис Афинскую», выклянченную у мамы с большим трудом и под честное слово никому не давать и не снимать маскировочную обложку из цветной страницы «Работницы», и решила порешать на скорость линейные уравнения. На первом же уравнении видимый даже сквозь опущенные веки отсвет окна погас и мужской голос несколько раз сказал что-то невнятное. На третьем Юля заснула и вздрогнула оттого, что стукнула дверь: вернулись недовольно переговаривающиеся девочки. Впрочем, увидев, что Юля спит, они тут же погасили верхний свет, убавили громкость и стали укладываться на полутонах и полушепоте.

Хорошие, подумала Юля расслабленно. Ценю. А если икс плюс три икс…

И тут заорали птицы.

Наступил новый свободный день накануне решающего месяца жизни.

Их правда никто не стал будить, и завтрак, довольно обыкновенный — каша с маслом, яйцо, чай, — покорно дождался самых сонных и ленивых. Но на двери столовой висело объявление, что в связи с ударным завершением санитарных мероприятий «Ленинский путь» готов принять смену прямо сейчас, так что отъезд состоится не вечером, а в одиннадцать утра.

Вот и отлично, подумала Юля. Лучше уж, чтобы сразу все в зачет шло и происходило на глазах тех, кто принимает решения.

На посадке в автобус Юлю подстерег Альбертик.

— Слушай, — спросил он непривычно озабоченным тоном, — а ты не видела Антона такого, мы с ним в баскет играли вчера?

Юля утомленно закатила глаза и вошла в салон, всем своим видом показывая, что не следует доставать ее глупыми вопросами на неинтересные темы.

Альбертик, к счастью, отстал. Но сама Юля не выдержала и спросила усатого, проводившего перекличку перед отъездом:

— Скажите, пожалуйста, а с нами не все, что ли, едут? Вроде пары человек не хватает.

Усатый объяснил строгим тоном:

— Не все проходят отбор.

Да уж, самодовольно подумала Юля и на этом успокоилась.

И так и жила дальше с приятным ощущением, что она-то проходит любой отбор, всегда и везде.

— К окну не подходим, — напомнил Обухов. — Ручками можете помахать. Или поехать со всеми. Повторяю, это последний шанс. Тем, кто останется, тяжко придется.

Он помолчал, ожидая реакции, не дождался и скомандовал другим тоном:

— Тогда внимание. Времени мало, не отвлекаемся больше ни на что. Готовы?

Антон часто закивал. Олег смотрел строго. Инна неожиданно улыбнулась и закусила губу. Линар быстро почесал нос и сказал: