Поджав губы, Романов проводил злым взглядом князя и достав небольшой кнопочный телефон , нажал несколько кнопок.

— Апостол? Ты? Зайди ко мне. Я узнал, где моя дочь.

***

Страх.

Первобытный страх заполнял каждую клеточку моего тела.

Панический страх гнал меня вперёд, заставляя не считаться со своими ранениями.

Немыслимый страх давал шанс спастись.

Позади меня остались сотни моих товарищей. Им повезло больше.

Мёртвым неведом страх живых.

По правую сторону от меня, раздался очередной истерический крик, который резко оборвался. Ещё один товарищ погиб.

Эти твари догоняли нас.

Новый крик раздался уже за спиной.

Бежать! Нужно бежать.

Я успел сделать шагов десять, когда, запнувшись, растянулся на влажной земле.

Повернувшись, я воскликнул от испуга.

***

Рефтинский был маленьким населённым пунктом городского типа недалеко от Екатеринбурга, на берегу одноимённого Рефтинского водохранилища.

Несколько магазинчиков, одна центральная улица и парочка церквей. Было ещё пару баров, где проводили своё время жители этого городка, судя по рекламным щитам на дороге , по которой я ехал в сторону нового дома.

В Екатеринбурге, моя старая и ржавая восьмёрка была бельмом на глазу, среди дорогих и современных иномарок, но здесь мой старый «тазик» вполне вписался в окружающий пейзаж. Впрочем, так и было задумано. Приезжать в это место на своём, шестилитровом пикапе фирмы додж, я не хотел.

К моей персоне и так было огромное внимание после скандала в прокуратуре. И привезти сюда журналюг, мне не хотелось.

Твари. Думали могут развалить дело этого сосунка.

Он же молодой , ну подумаешь, задушил шлюху в порыве страсти. Ну с кем не бывает? И то, что его отец, глава областного главка никак не влияет. Зачем портить парню жизнь. Давай лучше на её брата , наркомана , свалим. Они всё равно отбросы общества их не жаль.

Суки!

Ударив по рулю, я стиснул зубы от злости.

Ну ничего, мой рапорт с копиями дела и доказательствами ушёл в Москву, посмотрим, как генерал отреагирует.

Когда я вырулил на нужную улицу, я посмотрел на мешанину домов моих новых соседей.

Большинству домов на вид было около ста лет, что было типично для здешних мест, но некоторые были новее. Попались мне и несколько совсем современных, с огромным количеством стекла и бетона.

Машины, припаркованные на подъездных дорожках, тоже были разнообразны.

Как и возрастом, так и состояния.

За домами тянулась линия деревьев, отмечавшая границу цивилизации до того, как она уступила место дикой местности.

У дома справа от моего места жительства была свежая лужайка и несколько ухоженных цветочных клумб, а также несколько со вкусом подобранных газонных украшений. Была даже деревянная то ли утка, то ли лебедь, в какой-то яркой тряпичной юбке.

Слева дом тоже был ухоженным, с подстриженными кустами, парой детских велосипедов, оставленных у низкого забора и белыми плетёными стульями на крыльце.

Оглядевшись вокруг, я покивал головой. Всё вокруг было опрятными и ухоженными, и даже старые машины выглядели ухоженными, за исключением парочки, которые были припаркованы у кого-то во дворе и брошены на произвол судьбы.

В целом, мне казалось , что это идеальное место для начала моей «гражданской» жизни. Куда меня настойчиво попросили уйти.

Если не обращать внимания на дом, который достался от деда.

Двор зарос, и вокруг были разбросаны большие куски ржавеющего металла, которые остались от старых автомобилей или сельскохозяйственной техники. Мне было трудно определить. Я и трактора-то видел только из стекла проезжающей машины, а тут просто куски неизвестной детали. Привык к городской жизни.

А лежащие вокруг кабины и вовсе казалось каким-то наследством древней цивилизации.

Я никогда по-настоящему не знал своего дедушку, но мама всегда называла его эксцентричным, и теперь я мог понять почему. Мусор во дворе, казалось, свидетельствовал о десятках незаконченных проектов, и хотя задний двор был окружён деревянным забором , я предположил, что он выглядел примерно так же, как и дворик перед домом.

Развернувшись спиной к дому, я сделал селфи и отправил её моему другу, с подписью «Мужчина и дом».