Я кивнул. «Я понимаю твои причины. И, как ты сказал, очевидно, что я не меньше твоего заинтересован в том, чтобы освободить Иди. И если ты думаешь, что ответы кроются в этой книге, то обещаю тебе — я их найду».
«В этом я не сомневаюсь, друг мой». Байрон одарил меня благодарной, чуть дрогнувшей улыбкой.
«Хотя я не уверен, — я потёр подбородок, — насколько это будет полезно, даже если у нас будут обе половины. Никто из моих знакомых не может это прочитать. Это что-то из Ордена?»
«Я мало что знаю о рунах, которыми она написана, — признался Лорд. — Но кто-то в Зареченске должен знать».
Я почувствовал себя немного потерянным. Одно дело — найти книгу, другое — расшифровать древние каракули. «И где мне там вообще начинать искать?»
«Для начала… не на Острове Сканно», — ответил он со странным огоньком в глазах.
Я рассмеялся. «Вот почему ты предлагал мне принять предложение посла Кларка поехать в Дальнегорск! Опять же, для протокола: тебе не нужно так туманно намекать, чтобы заставить меня что-то сделать».
«Принято к сведению», — усмехнулся он, как раз когда Сизый, его верный человек-голубь, вернулся в гостиную. «Уже довольно поздно, Макс. Пожалуйста, позволь Сизому проводить тебя в твои апартаменты. И будь готов медитировать со мной утром».
Он помог мне подняться с дивана. Я слегка качнулся на ногах — коньяк всё-таки давал о себе знать. «Чёрт побери, — вырвалось у меня. — Помяну я этот коньячок утром, ох помяну…»
«Больше воды пей, и всё путём будет», — он похлопал меня по плечу своей ручищей, похожей на бейсбольную перчатку. — «И я должен ещё раз поблагодарить тебя».
«Тебе не нужно благодарить меня за то, что я делаю то, что правильно», — покачал я головой.
«Не только за это, — сказал Лорд. — С тех пор, как она встретила тебя, Иди улыбается так, как когда-то давно. Я почти забыл, как это было».
Я посмотрел ему прямо в глаза. «Мы вытащим её, Байрон». И в этот момент я был уверен в своих словах как никогда.
«Я в этом не сомневаюсь». Он проводил меня ещё одной улыбкой, и меня сопроводили в комнату, которая, вероятно, была потрясающей по своей роскоши, но это как-то ускользнуло от моего внимания. Глаза слипались, тело требовало отдыха.
Я видел только одно.
Великолепную, огромную, манящую кровать.
Вот почему это была такая трагедия, когда мне показалось, что я едва успел провалиться в сладкое небытие, как меня уже безжалостно вырвали из него, чтобы потащить на чёртову пробежку.
В гору. Чёрт бы её побрал.
Под какой-то на удивление холодный утренний дождь, который мгновенно смыл остатки сна.
«Я-то думал, мы просто помедитируем», — пыхтел я, с трудом перебирая ногами и следуя за Байроном через мшистые валуны. Лёгкие горели, мышцы ныли.
«Обещаю, оно того стоит», — отозвался Лорд и, наконец, остановился, отрывая несколько низко свисающих лиан, загораживающих проход.
Отодвинув пёструю завесу из растительности, он открыл небольшую поляну, где в скале чернел вход в пещеру.
Я вытер пот со лба тыльной стороной ладони. «Ну, хотелось бы верить». Фыркнул. «Боюсь, после такой пробежки и медитировать-то не смогу — просто вырублюсь».
«Это священное место, — сказал он, ведя меня в сырую и влажную темноту пещеры. — Природная энергия, исходящая из земли, омолаживает Ашера».
Внутри оказалось на удивление тепло. Вода, капавшая со светящихся голубым сталактитов, пахла сладчайшим дождём, таким свежим и чистым. Капли падали мне на кожу головы и лицо, оставляя после себя успокаивающее, почти щекочущее ощущение. Дыхание само собой замедлилось, а вот разум, наоборот, прояснился, налился энергией.
«Ого…» — вырвалось у меня, и голос эхом разнёсся по сводам.
Лорд ничего не сказал. Вместо этого он прошёл в центр пещеры, где свисали самые крупные сталактиты, и, скинув тунику, подставил обнажённые плечи под капель.
Я последовал его примеру, присоединившись к нему на гладкой, отполированной водой каменной плите.
«Смотри», — почти пропел Байрон, указывая рукой вокруг.
Когда я задрал голову, у меня перехватило дыхание. Светящиеся сталактиты мерцали над нами, словно мириады звёзд на ночном небе, целая галактика, заключённая в камень.
«Красота-то какая…» — вырвалось на выдохе. А затем я глубоко вдохнул удивительно свежий, озонированный воздух. Сладкий пещерный дождь целовал моё запрокинутое лицо.