— Он сожалеет, поверьте мне, — твердо повторил я.

— Но ты — Странник, — заметил человек-динозавр, когда к нему, кажется, начало возвращаться самообладание, хотя кровоточащий глаз должен был адски болеть. — Меня уверяли, что ты здесь без году неделя. Как он может быть твоим?

— Меня усыновили, — с трудом выдавил Грэг.

— Ш-ш-ш, — успокоил я его. — Но он прав. Теперь он мой сын, потому что больше никого нет.

— Я слышал о других островитянах, которые из-за ложного сочувствия перенимали практику принятия чужого выводка, — протянул человек-динозавр, и, наконец, обстановка, казалось, немного разрядилась. — Действительность обычно доказывает, что кормить лишние рты — себе дороже, но я понимаю, почему ты выбрал его. Не каждый день мне пускают кровь.

Это… прозвучало совершенно не так, как отреагировал бы я, если бы мне чуть не выкололи глаз.

Я бы взбесился.

Просто.

Взбесился.

Вместо этого человек-динозавр выглядел странно… польщенным полученной раной. Эти Террианцы — те еще фрукты.

— Да, ну, я рад, что никого не выбросят с моего корабля, — вмешался Джонс, опираясь на рукоять своей абордажной сабли. Вид у него был усталый. — Но дело в том, ребенок или нет, кто-то спрятался на моем корабле. И не один, а двое, если считать твоего летающего дружка.

— Мип, — пискнул Гель в свою защиту и уменьшился до размеров ласки, чтобы тут же подбежать и обвиться вокруг шеи Грэга.

— Совершенно верно, — сказал я и увидел, как Грэг понурил голову и стыдливо уставился на свои ботинки. Ну хоть совесть есть.

— Простите, — прохрипел пацан, и я увидел, как суровое выражение лица капитана дрогнуло от этих болезненно звучащих извинений.

— Ты должен понять, парень, — человек-енот, Джонс то есть, подошел ближе и по-доброму положил руку на плечо ребенка. — Регент высказал похожую мысль. Кормление дополнительных ртов, когда ты этого не планируешь, обходится недешево, а когда живешь в море, все должно быть учтено. Безбилетники нарушают этот хрупкий баланс.

— Мне не нужно есть… — начал было Грэг, но его прервал отвратительный, полный мокроты звук, изданный безумным капитаном.

— Полная чушь, попробуй еще раз, — резко сказал он и сощурил свои глаза с темными кругами.

— Может быть, он сможет заработать себе на пропитание на вашем судне, капитан? — предположил я, поняв, куда клонит этот хитрый человек-енот со своими лекциями о жизни.

— Я могу! Все, что вам нужно, — выпалил Грэг, и его голос сорвался и взлетел на высокой ноте.

— Что мне нужно, так это чтобы ты успокоил свой голос, — протиснулась сквозь толпу Шелли, с маленькой кожаной поясной сумкой на талии. Она порылась в ней, и когда извлекла рулон бинтов и несколько стеклянных флаконов, я понял, что это ее походная аптечка.

Рита следовала за ней по пятам с чистой влажной тряпкой в руках. Похоже, мои жены обе кинулись в «бой», едва завидев кровь. Молодцы девчонки, всегда начеку.

— Вот, милорд, — сказала Рита одноглазому человеку-динозавру, и тот приложил тряпку к кровоточащему глазу.

— Выпей это, не спорь и не морщись, — властно произнесла моя фениксоподобная жена, протягивая Грэгу пузырек с чем-то, похожим на прудовой ил. Судя по его слезящимся глазам, на вкус оно было таким же.

— Госпожа? — прошептал он, возвращая пустой флакон.

— Тише, — сказала Шелли и внимательно осмотрела разбитое горло Грэга. Убедившись, что он прислушается к ее указаниям, она повернулась к капитану. — Джонс, я прошу прощения за поведение моего сына, и я уверена, что он окажется достойным моряком, верно, Грэжик?

— Сын? — Он моргнул, широко раскрыв глаза, услышав, как женщина-феникс впервые использовала это прозвище в разговоре с ним. Кажется, для него это было важно.

— Грэг, — предупреждающе произнесла она.

— Хорошо, эм, да, я буду зарабатывать себе на жизнь, сэр, — пробормотал он.

— Хорошо, — серьезно сказал капитан Джонс, но тут же по-отечески взъерошил ему волосы. — Экипаж, отбой!

Группа моряков опустила оружие и вернулась к своим корабельным обязанностям. Напряжение спало, как вода после прилива.

— Регент Краскон, мне очень жаль из-за вашего глаза, — добавил я, когда моя рыжеволосая жена принялась обрабатывать рану человеку-динозавру.

— Не стоит, — ответил Краскон с едва заметной улыбкой. Улыбающийся ящер с подбитым глазом — зрелище не для слабонервных. — Сегодня ночью, когда я засну, я войду в исцеляющий транс. Я только надеюсь, что шрам от такого достойного противника останется.

— Ваш глаз… с ним все будет в порядке? — спросил Грэг, его лицо побледнело, когда он взглянул на человека-динозавра. Видно, что пацан переживает.