Усилием воли я заставил себя не думать о мече. Его мне дадут, это будет в полночь, так что беспокоиться не о чем.

– А почему именно в полночь?

– Добро теряет активность с наступлением тьмы. Так же, как и порождения ночи не любят день. Великий баланс.

Я задумался. Судя по тому, что выступаем мы ночью, мне нужно офигенно выспаться, чтобы не задремать во время переговоров. И как прикажете это сделать?

Ракел присела ко мне на кровать. Спина ее соблазнительно выгнулась, взгляд сделался кошачьим.

– Не возражаешь, если я подоткну тебе одеяло?

На этот раз против я определенно не был.

Проснулся я за несколько минут до полуночи. В комнате было темно и тихо, лишь мерное дыхание Ракел нарушало тишину. Она сладко спала, положив голову на мое плечо.

И что она во мне нашла? Да ничего. Я - всего лишь очередная ее победа. Заинтересовалась она мной только потому, что я единственный, кто сразу не поддался на ее провокации. Что могу сказать, она выиграла. Но мне от этого не было ни жарко, ни холодно, только какое-то противное чувство не давало мне покоя. Но я постарался засунуть его куда подальше. В конце концов я не сентиментальная барышня, чтобы распускать нюни перед решающей битвой.

Вообще, какая мне разница, что обо мне думает Ракел или кто-либо другой? Более чем вероятно, что сегодня ночью я умру. Так что не все ли равно?

– Дэрриен! Подъем! - что-то с силой ударило в дверь комнаты. Похоже, это Аменохеприти со всего размаху в нее влепился.

Ракел приподнялась на локте и вопросительно уставилась на меня. Я махнул рукой, как бы говоря: все нормально.

– Я сказал, подъем! - не унимался мыш.

– Да встал я уже, встал! - крикнул я в ответ.

Ракел улыбнулась и первой вскочила с кровати.

– Врунишка, - она нежно потерлась носом о мою щеку. - Мы с тобой только друзья, ладно?

– Почему-то я в этом не сомневался, - проворчал я, вставая.

Она ослепительно улыбнулась и вышла из комнаты. Аменохеприти, влетевший внутрь и усевшийся на спинку кровати, проводил ее неодобрительным взглядом.

Как я и думал, для Ракел я был лишь очередным побежденным.

Все оказалось даже проще, чем я предполагал. Благодаря Аргаиву мы беспрепятственно вошли в башню. Ни одного демона я так и не увидел. Но уже горел желанием кого-нибудь прирезать - ведь "Каратель" отдали мне. Иначе никак. Я сам должен был отдать его Адальберту или умереть. Альтернативка так себе.

– Запомни, Дэрриен, - наставлял меня Джемал. - Ты не имеешь права просто так размахивать мечом. За каждого убитого чародея ты будешь отвечать перед самим Карвином. Если только тебя не попытаются убить, не пускай меч в ход. Лучше используй свою магию.

Благодаря кратковременным, но продуктивным тренировкам, я стал гораздо лучше управлять собой. Так, я узнал, что магия в основном питается эмоциями, поэтому лучше держать их в узде. Тогда огонь не вырвется из меня, пока я сам ему не прикажу. Честно говоря, я понятия не имел, возможно ли вообще удержать самую неуправляемую стихию. Вот и проверим.

Адальберт наверное что-то почувствовал, потому что ни одного чародея по пути к тронному залу нам не встретилось. Похоже, они все засели там, ожидая моей мести. Жалкие трусы. Ну ничего, позвольте только мне до вас добраться…

Вот и резная дверь. Я ничуть не удивился, увидев на ней знак качества, который не заметил в прошлый раз: змея, кусающая свой хвост. Почему не лотос? Ведь над троном Адальберта я тогда видел именно его. Да потому что змей Уроборос (как в мифологии называлось это изображение) являл собой символ бесконечности, единства всего сущего, в том числе добра и зла. По крайней мере, так объяснил мне Аменохеприти, а уж он-то разбирался в мифологии куда как лучше меня.

– Чего ты стоишь, как пень? - прошипела мне на ухо Ракел.

Я вздрогнул, затем нервно улыбнулся и приложился к двери ухом. Гул голосов за ней не смолкал ни на секунду. Казалось, будто там находится самый большой пчелиный рой на Земле.

– Адальберт там, - я отступил на шаг. - Ну я ему сейчас устрою адскую…

– Ничего ты не устроишь, - оборвал меня Джемал. - Мы сами с ним поговорим.

– Боюсь, толку от этого не будет. Он не станет вас слушать.

– А тебя?

– Блин, эта гадина меня предала! - я в раздражении хлопнул ладонью по бедру. - Я хочу с ним поквитаться, вот и все!

– Помни, если ты его убьешь, тебя уже ничто не спасет. Не лучше ли просто отдать ему меч и уйти?

– Думаете, он меня отпустит? - вскипел я. - Да он спит и видит, как бы меня поскорее грохнуть! Нет, живым отсюда выйду либо я, либо он.

Джемал повернул голову в сторону Амена. Будто он его видит! На его лице, как обычно, не отразилось ни одной эмоции, но я понял, что негр в растерянности. Аменохеприти же махнул крылом: мол, что ты с ним сделаешь.

– Хорошо, Дэрриен. Но позволь нам войти первыми и хотя бы попытаться поговорить с Адальбертом. Если ничего не выйдет…

– Ничего не выйдет, - перебил я его.

– Можно хотя бы попробовать, - мягко продолжил мыш. - Вот что. Оставайся пока здесь, а мы потолкуем с Адальбертом. Если же ничего не выйдет, то делай то, что считаешь нужным. Договорились?

– Договорились, - неохотно протянул я.

– Ракел, ты останешься с ним, чтобы он ненароком никуда не убежал, - скомандовал мыш.

Я думал, что красотка начнет возражать, дескать, она не нянька, чтобы следить за молодыми чародеями, но она лишь покорно склонила голову.

Я и Ракел отступили за угол, а мыш с Джемалом скрылись в тронном зале Адальберта, закрыв за собой дверь.