- Что ты знаешь, Дима? – я не стала ждать подходящего момента, чтобы вытащить из него информацию.

Может, я и наивная пятнадцатилетняя дурочка с парнями, но по части нужного момента мне равных нет. В школе я всегда знала, когда надо отвлечь учительницу вопросом, чтобы она не срывалась на мне и не спрашивала меня о чем-то, где я могла бы застрять. И с мамой тоже иногда срабатывало.

- Это же никак не повлияет на наш с тобой поцелуй? – его довольная ухмылка меня раздражала.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, если я тебе расскажу, эта информация не повлияет на тебя, и ты не сбежишь к НЕМУ? – мне захотелось схватить его за футболку и потрясти, чтобы он быстрее выкладывал все на чистоту. Но я сдержалась.

- Почему что-то может повлиять на поцелуй? – я смотрела ему в глаза. В нем все было отвратительно. Особенно худоба. Но Чиж – единственный, кто у меня остался.

В кармане завибрировал телефон. Я убрала звук, чтобы он не выдал меня при слежке.

- Да, мам.

- Ты домой собираешься? Пора готовиться к школе. И так ни черта не делаешь. Только и шляешься где-то. Когда читала последний раз?

- Я уже иду домой, - недовольно ответила я. Препираться с мамой по телефону без толку. Проще согласиться.

- Давай домой, жду.

Я запихнула телефон в карман и подхватила Чижа под руку. Придется ему все рассказать, пока мы будем идти. Я пристально посмотрела на него, требуя ответа. Ожидание выедало меня, оставляя дыры.

- Выкладывай, что там у тебя?

Ожидание медленно убивало, выжигая дыры на теле от истекающей надежды. Что испытывают люди, когда ждут день исполнения мечты или день траура? Когда ожидают роды или смерть? Что они переживают?

Когда я ждала в комнате для допросов, мое тело ходило ходуном. Колотило так, будто я серийный убийца и меня ждет смертная казнь. Они задавали одни и те же вопросы, снова и снова. Разные люди заходили ко мне и выходили. Одни были строги ко мне, другие – добры и милы. Я повторяла одно и тоже, как мантру. Я пыталась ее спасти. Но четырнадцатилетней девочке сложно удерживать другого человека. Из раза в раз я повторяла слово в слово, как поднялась на верхний этаж и увидела ее там. Рассказала, что хотела с ней поговорить, поэтому оказалась наверху. Как уговаривала ее, стараясь выманить ее с балкона. Как в последнюю секунду мне удалось ее схватить за руку, но не удалось удержать. Как я звала на помощь.

Приходили психологи, врачи, следователи. Они менялись, а я оставалась, давая одни и те же показания. Я заучила их, прежде чем поднялась на последний этаж в тот день. Я знала, что скажу.

Теперь мне известна причина, но неизвестно кто такой Дэн. Я сидела на кровати, когда Вик вернулся. Прошло не мало времени, и я уже потеряла всякую надежду на спасение. Но он здесь, стоял в дверях с парой кроссовок.

- Твои. Поторопись, - он бросил их около кровати.

Кожа все еще ныла от ударов розгой. Я сняла штаны, чтобы осмотреть раны. Они были бордовыми, и кажется, начинали гнить. Без обработки лекарствами шансов на заживление приравнены к нулю. Мне нужна была помощь. Хотя какая разница, если меня убьют. Я нагнулась и схватила первый кроссовок, натянула его на голую стопу.

- Чьи они? – спросила я. Видно, что их кто-то носил. Подошва стоптана, а стельки изорваны.

- Торопись, - Вик оставался немногословным.

Я обулась и встала. Я натянула штаны обратно и сжала кулаки от адской боли. Ткань прикасалась к ранам, и терпеть это было невозможно. Голова закружилась. Я не ела уже давно. И не пила.

- Мне нужна вода.

Виктор держался холодно. Он до сих пор мне не верил. Но зачем помогал?

- Если ты не веришь, оставь меня здесь. Пусть твой дружок Дэн убьет меня. Покончит с этим.

- Заткнись, - рявкнул Вик. И я испугалась. Он облокотился о стену и закрыл глаза. – Ты ее убила?

Черт, черт, черт. Он не верил мне.

- Нет, - ровным голосом сказала я. – Я ее не трогала. Вернее, я, ну, я пыталась ее спасти.

Вик снова встал ровно и открыл свои красивые зеленые глаза.

- Ладно, идем.

Я последовала за ним. В коридоре было темно и сыро. Раньше я не замечала, что воняло даже в коридоре. А теперь пахло землей вперемешку с мочой. Вик светил фонарем вперед. Мы свернули налево. Вот куда надо было бежать. А я опиралась на правую стену и пропустила поворот. Пройдя еще несколько метров мы снова повернули налево. Миновали какую-то дверь. Бетонные плиты под ногами сменились землей. Стены разваливались и куски бетона валялись на полу. Я то и дело наступала на них, подворачивая ноги.