Старуха приоткрыла глаза. У постели остались сиделка, внучка и жена сына. Последняя держала в руках телефон.

Жена сына кивнула внучке, и они обе вышли за дверь. Видимо, поставили телефон на громкую связь. До старухи донёсся голос. Сложно было припомнить чей… лечащий врач? Да, наверное.

– Организм отравлен метастазами и чувствует угрозу, проецирует её вовне. Из-за интоксикации реальность и вымысел сливаются, в попытке оправдать панику и угрозу, порождая панические и агрессивные галлюцинации и приступы неадекватного поведения. Поэтому присматривайте за ней и будьте осторожны! У меня были инциденты, когда больные нападали на членов семьи… Но… вам здесь легче… ваша бабушка разве что укусить сможет. В любом случае – будьте начеку.

Старуха прикрыла глаза.

Интоксикация.

Собственный разум играет с ней.

Теперь даже на себя положиться нельзя, даже себе веры нет.

Старуха мысленно поворчала.

Раньше родные запирали её дома, чтобы не потерялась во время своевольной прогулки. Теперь собственный разум запирает её, ограничивая доступ к воспоминаниям, быстренько драпирует все несоответствия небылицами и плохо скроенным вымыслом. Но реальность – штука неудобная – углы выпирают, становится всё сложнее их скрывать.

Старуха самодовольно ухмыльнулась: меня не проведёшь! Приоткрыла глаза, увидела доброжелательных людей, лица которых казались отдалённо знакомыми, но узнать она уже никого не могла. Задумываться над тем, кто они, сил не было. И старуха предалась дремоте.

***

Книга закрыта. Старая лиса вздрагивает и невольно бросает взгляд на мутное зеркало у входа в нору. На секунду ей становится страшно заглянуть в глаза своему отражению: что она увидит по ту сторону стекла. А тебе бывает страшно смотреть в зеркало? 

Конец