Убрала нож.

Выбраться на улицу она может и в перчатках. Снимет их после спасения. Главное выбраться из этой чёртовой квартиры.

Телефон. Окно.

Мысли вернулись к организации собственного спасения. Девушка стояла спиной к окну. Первым желанием было развернуться и подойти к нему, опереться на подоконник… Но. Девушка поймала себя на том, что не помнит на каком этаже расположена квартира.

– Невозможно, – прошептала она. – Я же как-то сюда попала. Я работаю здесь уже две недели. Я две недели смотрю в эти окна. На каком мы этаже?! Ну же! Я ухожу спать домой. Вот я выхожу на лестничную площадку (не могу вспомнить, как выглядит), выхожу из подъезда (не могу вспомнить). И куда я иду? Куда!?

- Стоп, – приказал властный внутренний голос. – Ты в шоке. Выйдешь на улицу – вспомнишь. Разберись с текущими вопросами.

Девушка развернулась и подошла к окну.

Слишком высоко. Восьмой этаж. Точно! Восьмой. Как она могла забыть?

Немного отпустило. И тут-же сделалось горько.

Раз этаж восьмой, то сбежать через окно не получится.

Нужен телефон. Где она могла оставить свой мобильник?

В спальне старухи. Конечно. Там. Наверняка на кухне, или в шкафу.

Она точно знает, что старуха заперта в кабинете. Она слышала её там. Значит можно открыть дверь в спальню старухи и… - идея поразила девушку своей очевидной простотой. – Я могу запереться в комнате старухи изнутри, спокойно найти телефон. И… звонить кому угодно, сколько угодно раз. Я буду в безопасности.

Девушка быстрым шагом направилась исполнять задуманное. Но у двери кабинета сбавила шаг и пошла на мысочках, так, чтобы её было не слышно. Тихие, медленные движение позволили услышать сопение и скрежет, словно старуха царапала не поддающуюся массивную дверь.

«Как в гробу, – подумала девушка. – Нет возможности для спасения. Старуха под массивной крышкой гроба. Похоронена заживо в своем теле и своём доме».

И ей вспомнились передачи о вскрытых захоронениях, с царапинами на внутренних стенках гроба.

Ещё несколько шагов и… гостиная. Жуткая фантазия осталась за порогом гостиной. Но к двери в спальню старухи девушка подошла в нерешительности. Дверь открывать не хотелось.

– Какая глупость! – возмущался внутренний голос.

– Но я же не проверила, что там, в кабинете именно старуха, – робко возразила себе девушка.

– А кто по-твоему скребётся в кабинете? Инвалид-грабитель? Мир равных возможностей существует только по эту сторону закона, милая.

Девушка несколько минут стояла под дверью, прислушиваясь. Тишина.

– Там никого нет, – медово звучало в голове. – Ну же, там твой путь к спасению! Не тормози!

Девушка осторожно, чтобы не создавать лишних звуков, вытащила швабру, тихо положила её на пол и надавила на ручку. Дверь поддалась и бесшумно открылась.

На кровати сидела старуха. Спиной к девушке. Она смотрела в окно.

Девушка замерла, не способная пошевелиться. В голове – белый лист. Ни одной мысли.

Старуха начала медленно поворачиваться.

- Нет! Не надо! Пожалуйста, - закричала девушка. Она пыталась отвернуться, но шея не слушалась, тело онемело. – Не поворачивайтесь, – без надежды прошептала она. – Умоляю…

Старуха продолжала медленно поворачиваться.

Девушка вжалась в дверь, не способная пошевелиться. Даже веки парализовало, и она не могла зажмуриться.

– Я не хочу видеть. Я не хочу видеть, – шептала девушка.

Старуха запрокинула голову и сиделка увидела месиво лица подопечной. Подвижную кашу из копошащихся морщин и переплывающим по ним губ, родинок, носа и щёлочек закрытых глаз.

Девушка заорала и выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь. Присела на корточки, чтобы вернуть швабру обратно, но случайно толкнула её, и та закатилась под массивный диван. Это стало последней каплей. Девушка провалилось в беспамятство истерики.

***

Она обнаружила себя в кладовке, хнычущей и сживающей в руках красную жестяную банку с буквами: мука. Банка явно была пустой. И девушка не могла сказать точно, как она попала в кладовку, как долго там пробыла и как банка попала к ней в руки. Но хаотичное сживание пустой жестяной банки помогало успокоиться.

Тело ломило. И глаза болели нестерпимо. Руки – как и прежде – в перчатках. Девушка не стала приглядываться сквозь белую резину, что там с венами.