Получается, что так оно и было, вот только все намного сложнее, чем кажется.

— Она меня не помнит, Жанна. Совсем.

Несколько долгих и невыносимых минут я кратко пересказываю Жанне все, что случилось за эти два дня. Как мы встретились, как Полина смотрит на меня, словно я просто прохожий на улице и что моя девушка совершенно не понимает, что у нее было раньше. До сих пор не могу поверить, что человек может забыть свою жизнь, тут вроде и хотел бы не помнить некоторые моменты, но они, как назло, всплывают в голове.

— И она не знает, что с ней случилось? — удивленно интересуется Жанна. — Зачем она туда вообще уехала?

Хороший вопрос, но я буду пытаться выяснить.

— Пока не ясно. Но мне кажется, что здесь дело не только в наводнении. Не нравится мне что все так удачно совпало.

— Что ты будешь делать? Проводить расследование?

— А что мне еще остается?

Я уже составил план, за ночь разобрал все по полочкам, и первым в списке подозреваемых — Осадчий. Не верю, что он хоть что-то делал, ему больше всех выгодно, чтобы Полина ничего не помнила и была с ним как чистый лист. Хотя в этом есть что-то жуткое, вот кому нужно обратиться за помощью к психиатру.

— Филипп, я не специалист, советы тебе подкидывать не буду, но ты уверен, что с этого должен начинать?

— В смысле? А с чего?

Какое-то время Жанна обдумывает ответ, а я терпеливо жду.

— Ты так долго ее искал, не опустил руки даже тогда, когда все уже ее похоронили, а она тебя не помнит совсем. Это так несправедливо.

— Согласен, но я не могу залезть к ней в голову и что-то там починить. У Полины, скорее всего, какая-то психологическая травма, в понедельник я встречаюсь с одним профессором, смогу с ним пообщаться, что в таких случаях стоит делать.

— Что тут делать? Домой ее нужно привезти, — недовольно бурчит Жанна, словно это так просто. — Она здесь родилась и выросла, здесь люди, которых она любила, включая Елизавету Семеновну. Мы быстро ее заставим все вспомнить. Не отвертится.

Об этом я как-то не думал. Не уверен, что Полина поверит мне настолько, что готова будет уехать со мной в другой город. Хоть идея и хорошая.

— Она еще не готова, Жанна, я для нее чужак, — потираю тыльной стороной ладони усталые глаза. — Одной личной встречи недостаточно, чтобы она мне поверила.

Была бы моя воля, никуда бы не отпустил, но если буду слишком давить, она вообще испугается и не захочет наших встреч.

— Фил, ты — любовь всей ее жизни, ты что, шутишь? К черту того мужика, за которого она замуж собирается. Бери все в свои руки и привези её домой.

Я все это понимаю. Полина любила меня, а я любил ее, но это было до того, как она все забыла и позволила себе влюбиться в Осадчего. Я не знаю, насколько она счастлива здесь, но нельзя не заметить, что Диана успела построить жизнь в этом городе, очень сильно сомневаюсь, что она так просто согласится все поставить на паузу и полетит в другой город эксперимента ради. Она не помнит свою жизнь, не помнит меня и то, как нам было хорошо, а значит она меня не любит.

— Заставь ее снова в тебя влюбиться, — настаивает Жанна, когда я высказываю вслух свои мысли. — Ты был ее другом почти всю вашу жизнь, и если тебе удалось один раз влюбить ее в себя, то получится и второй. Верь в себя, Фил. Ты прошел слишком большой путь, чтобы все бросить и сдаться.

Жанна — тот внутренний голос, который я очень часто в себе подавляю. Мы тоже выросли вместе, она знала меня тогда, когда у меня еще усы не росли, и знает на что давить. Вся наша история с Полиной была на ее глазах, я хорошо понимаю ее настрой.

— Я сделаю все возможное, — подвожу итог нашей беседе. — Ты только пока никому не рассказывай, что я ее нашел, особенно Елизавете Семеновне. У нее слабое сердце.

Старушка осталась совсем одна, исчезновение внучки очень сильно ударило по ней, хоть она и пытается казаться сильной.

— Эта бабуля еще нас с тобой переживет, — смеется подруга, и в чем-то она все же права. — Вчера видела ее, ремонт у себя затеяла, видимо, что-то чувствует, к гостям готовится.