— Я не игрушка тебе, Полина. Хочешь быть со мной — так и скажи. Я устал гадать.

Он медленно разворачивает меня лицом к себе, и я просто в шоке. Филипп. Это Филипп. Только он выглядит немного иначе, у него другая стрижка и он чуть моложе, но я помню эту улыбку и просто зависаю на ней. Так рада его видеть, что улыбаюсь в ответ. Или это я тогда ему улыбалась?

Он тянется ко мне и целует, кажется, даже берет на руки, и меня ударной волной выбивает из этого воспоминания. Становится жутко.

Открыв глаза, я все еще нахожусь в его руках, только теперь Филипп присел на диван и смотрит с тревогой. Теперь он такой, как мы встретились, грубая складка появляется между бровей, он все время хмурится. Чем-то недоволен. Встревожен.

— Что с тобой? Что это было? — тихо спрашивает он, словно боится за меня. — Снова плохо?

А я не знаю, что ответить. Мне точно не плохо, но чувствую себя странно. Головной боли нет, череп не раскалывается надвое, но все равно странно. Я словно на скоростном лифте прокатилась. В желудке появляется тяжесть, да и вообще состояние реально непонятное. И что самое интересное, со мной такое впервые. Это не похоже на все те разы, когда я пыталась хоть что-то вспомнить.

— Поли… Диана, что произошло? — снова спрашивает Филипп, откинув мои волосы назад. — Может тебе в больницу надо?

— Нет… — голос охрип, словно я кричала. В горле и правда дерет. Снова в больницу я не поеду, меня закроют в дурдоме. — Сколько я была в отключке?

— Ты не была в отключке, ты просто прикрыла глаза, всего на пару секунд, а потом начала смеяться.

Это, определенно, что-то новенькое. Смех — последнее, что было со мной раньше. Обычно только слезы и неконтролируемая истерика, от которой я еще полдня отходила.

— Где ты была?

Поднимаю на него глаза, в них столько беспокойства, столько заботы. Мое сердце сладко сжимается, от того, как этот мужчина любил меня… когда-то. И вроде до сих пор любит? Это просто невероятно.

— Я не знаю… — осторожно качаю головой. Точно боли нет, но это еще не показатель. — Не могу понять…

Что это, и правда было? Воспоминание? Во сне сегодня ночью я тоже где-то была, но это был сон, а тут во время бодрствования. Столько вопросов.

— Расскажешь? Может, смогу помочь?

Он спрашивает с надеждой в голосе, я очень хорошо понимаю это, но мне неловко. Прежде всего из-за того, что именно я чувствовала в том воспоминании. Кажется, я тоже когда-то была без ума от него, раз его прикосновения вызывают такую реакцию.

Когда Филипп меня поцеловал, в теле будто сотни фейерверков взорвалось, я сама к нему потянулась, хотела его прикосновений и поцелуев. Желание завладело мной, разум больше ничего не контролировал, все на себя взяло тело. Даже сейчас я сижу на нем, и мне хочется снять с себя одежду, чтобы он продолжил меня так нежно гладить. А лучше — чтобы он тоже снял одежду, что-то во мне говорит, что у него красивое тело.

Боже, что за мысли? Откуда это во мне?

— Ты что-то вспомнила? — продолжает допытываться Филипп, а руки уже медленно мнут мои плечи. Так приятно.

— Кажется… да, — не могу оторваться от него. Внизу живота появляется тепло, я хочу его. Господи. — Темный коридор… откуда-то доносилась музыка. И я была в платье.

От моих слов глаза Филиппа словно загораются. Кривая усмешка появляется на его красивом лице.

— И ты вспомнила, чем мы там занимались? — вкрадчиво интересуется он, а я, как под гипнозом.

— Да… я чувствовала тебя. Но не помню, о чем мы говорили.

Филипп тихо смеется, но по-доброму как-то. В какой-то момент мне кажется, что он немного смущается.

— Мы в тот момент мало говорили.

— Мы… мы целовались? Как сейчас?

Мне хочется скрестить ноги, чтобы снять напряжение внизу, но из-за позы, в которой я сижу, это сделать практически невозможно. Как и пересесть на свободное место на диване. Филипп вроде не сильно меня удерживает, но мне не хочется прерывать наш физический контакт.

— Мы не только целовались, — хрипло отвечает он, и снова тянется ко мне.