-Представь себе, что нет. Я там работала.

-Когда? И кем? – как-то у меня не сходится ее профессия и то, кем можно работать в клубе. – Ты же художник или у тебя еще скрытые таланты?

-Ну, талантов у меня море, а вот в клубе я работала именно по своей специализации. Стены видел, ну и сама идея, все продуманно мной. Дизайнер или художник-оформитель, сказано, конечно, громко, но вот именно этот проект мой первый и, надеюсь, не последний. Хотя… можно и картины писать, только так, чтоб одну написал, продал ее за пару миллионов, и дальше Музу ловишь.

-Любишь деньги? – почему меня волнует этот вопрос, спросите? Просто меня уже меняли на деньги. Хотя, с другой стороны, Саша мне никто и может делать все, что угодно. Трудно, когда сам не знаешь, чего хочешь.

-Я отношусь к ним адекватно. Их можно любить, презирать, боготворить… но суть в главном – без них не прожить. Я работаю и зарабатываю. Я же не прошу милостыню, а тружусь с утра и до вечера. Так что, скажем так, я их уважаю, а они водятся у меня.

-Ты рассуждаешь… - тут хочется подобрать какое-то особенное слово, оно вертится на языке, но все не воспроизводится.

-Как кто?

-Как уже взрослый человек, имеющий приличный жизненный опыт. У меня есть друзья и знакомые, которые и к тридцати-то годам смутно понимают свою роль в этом мире. Рады, когда за них принимают решения родители и просто плывут по течению, как бревно.

-Могу дать им на прокат моих родителей, - улыбаясь говорит Саша, - они получат ноль внимания, минус в опеке, и полный пофигизм на дальнейшее развитие своего чада.

-Ты всегда была предоставлена сама себе?

-Ааа… Ну, вот прямо с рождения, нет, конечно. Там что-то пыталась вбить мне в голову бабуля, мама была слишком занята познанием себя и развитием своего мировоззрения и мироощущения. Она обрела какой-то свой, только ей известный баланс, уже к моему подростковому периоду. Она почему-то резко осознала, что мир опасен, пыталась меня оградить от соблазнов взрослой жизни, хотя вроде как предпосылок-то и не было. В тот момент самоустранилась бабуля, поэтому получалось у мамы корявенько. Вообще мы с ними совершенно разные. Они такие творческие и глубинные, преданные своему делу, а я… наверное, в папу.

-А где он?

-Он закончил металлургический университет. И уже очень долго живет и работает в Колумбии на местном заводе. У него там новая семья, дети. Мама не сильно поощряла наше общение, поэтому со временем все сошло на нет. Да и о чем говорить с человеком, которого видела первые пять лет своей жизни?

-Не хотела бы с ним встретиться?

-И что я ему скажу? Привет? Как дела? А если быть честной, то мне его дела неинтересны.

Мы подъехали к ее дому.

Валера.

Отпускать мне Сашу не хочется. С ней интересно. Будто приоткрываешь занавес в иной мир. Вроде обычный, но в то же время такой сказочный. У меня обычные родители. Познакомились, полюбили друг друга, поженились… потом родился я. Короче, все как у большинства среднестатистических семей.

А здесь какая-то совсем другая история. Богемная жизнь, испанские страсти, странности в воспитании, что-то за гранью моей обычной рамочной реальности.

Заглушил машину и повернулся в ее сторону.

-Ах… - вскрикнула Саша, - у тебя кровь. Дай посмотрю. – Подвигается ближе ко мне и приближает лицо к моему. Брови свела, губы, то поджимает, то прикусывает, а потом протягивает руку и касается моей рассеченной губы

-Сссс… - шиплю от неприятного жжения. Нет, не больно так, чтобы прямо до мушек перед глазами, но мало приятного.

Саша же в этот момент такая смешная. Складывает руки в молитвенном жесте и принимается причитать:

-Прости, прости, прости… Больно, да? Пошли ко мне, обработаем. Мало ли что, может этот придурок болен беличьим бешенством.

-А почему беличьим?

-Меня в детстве белка укусила, видно всплыла детская психологическая травма.

-Так вот почему ты на людей бросаешься… Видно та белка, что тебя укусила, состояла в лесном боевом отряде, - невольно улыбаюсь, своей фантазии.