Словно почувствовав, что за ним наблюдают, Дарен повернулся ко мне и лучезарно улыбнулся.

— Проснулась?

Я радостно тявкнула.

— Ветеринар сказал, что с тобой все хорошо. Просто в твоем организме было много токсинов. — Дарен нахмурился, вероятно недоумевая, откуда у маленькой декоративной собачки могут быть токсины в организме. — Но тебе поставили капельницу, и теперь все будет хорошо.

Ну и славно, хоть от алкоголя в крови меня почистили. Пусть и во сне.

Отставив сковороду в сторону, Дарен опустился на корточки и поманил меня к себе. Мое тело само по себе подскочило и, активно размахивая хвостом, понеслось к мужчине. Голова ткнулась в его ладонь, и я, во все глаза глядя на Дарена, высунула язык и шумно задышала.

Вот черт, я с ума схожу от его близости!

Дарен погладил меня по голове и заметил с ухмылкой:

— У тебя шерстка на голове так смешно топорщится. — Мужчина прищурился и склонил голову на бок, будто что-то припоминая. — Ты похожа на мою подругу детства, когда она была совсем крохой.

Что еще за подруга детства у него там такая? Наверное, какая-то чуднушка, раз похожа на йоркширского терьера.

— Коко! — вдруг выдал Дарен. — Как тебе такое имя? По-моему, подходит девочке. Ведь ты же, оказывается, девочка.

Коко? Как бабуля в мультфильме «Тайна Коко? Или как Коко Шанель?

Так, стоп! Он что, думал, будто я — мальчик?!

— Да, Коко тебе подходит, — уверенно кивнул Дарен.

Ага, каким боком? Но ладно, Коко, так Коко. Ему все можно. Особенно, если он будет при этом смотреть на меня с таким умилением. Интересно, если бы я предстала перед ним человеком, он бы смотрел на меня так же?

— Ну что, есть будем?

О, да! Есть я хочу! Очень хочу. В маленьком желудочке уже подсасывало и казалось, что я могу съесть целую курицу. Кстати, что там у него на сковородке? Случайно не куриное филе?

Дарен поднялся и вернулся к плите. Переложил из сковороды в тарелку куриное филе — о да, я правильно поняла, что это оно самое, — и добавил еще немного овощей. У меня потекли слюнки, и я, не в силах больше терпеть, принялась крутиться возле него, виляя хвостиком.

— Сейчас, сейчас, — певуче растягивая гласные, произнес Дарен.

Открыв нижнюю дверцу столешницы, он достал оттуда консервную банку. Нет-нет, я хочу куриное филе! Не надо мне собачьих консервов!

— Купил, пока ты лежала под капельницей. Тальги любила такие. — Дарен погрустнел.

Мое маленькое сердечко упало. И вовсе не из-за собачьей еды, которую мне предстояло съесть. Мне стало грустно, потому что Дарен вспомнил про свою умершую собачку, и его улыбка погасла.

Наполнив миску едой, он снова улыбнулся мне, выбросил пустую жестяную банку и сел за стол так, чтобы мы видели друг друга во время еды.

Собачьи консервы пахли… как собачьи консервы и аппетита не вызывали, но Дарен так смотрел на меня, что я решила взять в рот хоть кусочек, иначе он будет переживать, что я не ем.

Хм, а не так уж и плохо. Не куриное филе, конечно, но, в общем-то, сойдет.

Улыбка на лице Дарена стала шире, и я набрала в рот побольше еды и принялась радостно жевать. Да я даже башмак с аппетитом сгрызу, лишь бы он не грустил! Тем более, это всего лишь сон, пусть и чертовски реалистичный.

Я снова укусила себя за лапу, на этот раз еще сильнее. Резкая боль пронзила укушенное место, и я тихо заскулила.

Почему я не просыпаюсь? Ведь это не может быть реальностью! В нашем мире нет волшебства, люди просто так не превращаются в собак и…

Мои глаза увлажнились. Две слезы капнули на больную лапку, намочив шерсть. Продолжая поскуливать, я опустила голову и накрыла ее лапами.

Прошли сутки с тех пор, как Дарен нашел меня на улице. За это время я побывала у ветеринара — хоть и не помню этого, — поела с Дареном, затем он вымыл меня в ванной своим душистым шампунем, что было очень приятно. Потом я уснула у него под боком в гостиной, когда Дарен играл в игру на телефоне. Засыпая, я была уверена, что этот странный сон закончится, и я проснусь дома с диким похмельем, но…