Сначала Георг предположил, что это деревья бьют ветвями по стеклам и крыше. Однако, спустя какое-то время, шум стал усиливаться, и создалось отчетливое впечатление, будто кто-то колотит в дверь или мечется по скрипучим половицам.

Георг поставил чашку на столик, встал, тихо подошел к кухонной двери и решительно толкнул ее. Дверь, слегка скрипнув, открылась. Георг зажег свет. Как и ожидалось, на кухне никого не было. Шум, тем временем, почти стих и доносился уже откуда-то снизу. И тут его взгляд остановился на взломоустойчивой двери в подвал. Она была слегка приоткрыта.

«Что за чертовщина? Не может этого быть», - пронеслось у него в голове.

Георг взял первое, что попалось ему под руку, и рывком распахнул дверь. Шум мгновенно смолк, как будто его никогда и не было. Георг оглядел помещение. Это была обычная комната, в которой находилось множество старых, даже скорее древних вещей; кухню с ней соединяла небольшая узенькая лесенка, с перилами по левой стороне. Ничего особенного, по крайней мере, того, что могло бы издавать такой звук, он не обнаружил.

Убедив себя в том, что все произошедшее - не более чем причудливый обман слуха, Георг вернулся в гостиную, сел в кресло и продолжил слушать радио, незамедлительно выбросив теорию возникновения подвального шума из головы.

Однако буквально через несколько дней, он услышал эти странные звуки снова.

Георг возвращался с прогулки. Вечер стоял необычайно тихий и безмятежный. Солнце уже садилось за горизонт, напоследок лаская небо нежно-алыми бархатистыми лучами. Погода в это время года, как известно, особенно неустойчива и темнеть часто начинает неожиданно рано. Помимо прочего, дул холодный пронизывающий ветер и постепенно начинал накрапывать дождь.

Добравшись до дома, Георг почувствовал сильную усталость и уже собирался отправиться спать, как неожиданно услышал сзади скрип половиц, аккуратный, негромкий, в такт его шагам.

Он стремительно обернулся, но никого не увидел. Скрип, как будто, прекратился. Георг двинулся дальше, но не прошел и двух шагов, как странный звук повторился снова и стал еще сильнее.

На этот раз он доносился снизу.

Георг взял дубинку и спустился на первый этаж. Скрип нарастал, и к нему добавился лязг железа и какой-то стук. Все это отчетливо доносилось со стороны кухни.

«Неужели опять из подвала, - вздрогнул Георг, - что там такое творится, не могут же крысы так бегать?»

Дождь к этому времени уже прекратился. Тучи рассеялись. На небе появилась луна, прекрасно освещающая комнату через большие окна.

Георг открыл дверь на кухню, за которой, как и в прошлый раз, никого не было. На этот раз он не включил свет, а прошёл сразу к двери в подвал.

Он испытывал целую бурю чувств: «Что там, внизу? Потайная комната или что-нибудь ещё, чего я даже не могу себе представить? Может, именно из-за этого сюда долгое время не ступала нога человека?» - ни он, ни его воспаленный испуганный разум не могли найти ответа.

Шум тем временем усиливался: казалось, внизу перемещается уже не один человек, а носится целая толпа; в общую какофонию добавился звук, напоминающий удары бокалов о стол, чудились голоса, спорящие между собой.

Георг толкнул дверь, и она распахнулась. Из подвала повеяло сыростью.

Георг спустился по лесенке вниз и будто очутился в другой ярок-взрывной вселенной: он стоял в огромном светлом зале, где шло какое-то торжество. Люди веселились и беседовали. Играла восхитительная музыка. Девушки с партнерами в причудливых платьях и маках вальсировали в такт.

Георг оказался на столько ошарашен увиденным, что некоторое время стоял неподвижно, остолбенев, и не мог произнести не слова.

- Ой, простите, пожалуйста, - произнесла звонким голосом молодая девушка, случайно налетев на него и чуть не сбив с ног.

Однако, Георг и после этого продолжал стоять, как извояние, и только широко раскрытыми глазами озирался по сторонам.