С наступлением темноты город пустел. Улицы, залитые светом фонарей и неоновых вывесок, становились все безлюдней. На город опускалась тьма, тихая и спокойная. Мегаполис засыпал, и лишь звуки изредка проезжающих машин разносились эхом по пустым дворам. Ясная ночь была чудной. Немного подмораживало, но ветра не было, и в целом приближение зимы ещё не ощущалось. Однако насладиться прогулками вечер четверга горожанам не давал, разгоняя по домам, отсыпаться перед последним, самым тяжелым днем рабочей недели.

Лишь из небольшого сквера, несмотря на позднее время, доносились голоса. Двоих, мужчины и женщины. Они о чем-то спорили. Молодая рыжая девушка была одета очень легко, явно не по сезону. Она ежилась, пытаясь как можно глубже вжаться в воротник потертого свитера, но уходить не собиралась. А вот парень как раз наоборот, стремился убраться оттуда как можно скорее.

— …и что, вот так просто уйдешь? После всего, что мы вместе прошли?

— Да! И хватит меня останавливать!

— Но я же тебя простила, просто скажи, что такого больше не повторится, и вернись.

— Надя! Ты дура, что ли?! Мне до лампочки, простила ты меня или нет. Я жить хочу нормально, по-человечески! А не сидеть с тобой в подвале… Я вообще не понимаю, как ты можешь все время безвылазно торчать в своей каморке, уткнувшись в комп. У тебя крыша от этого еще не едет?

— Это не подвал, а цокольный этаж! И я же не просто так за компом сижу, я работаю!

— Да без разницы мне! Я молодой, я хочу гулять, развлекаться, а не вести с тобой на пару жизнь забитого задрота. Боже, как я вообще нашел такую ненормальную, как ты? Ты же просто ебнутая!

— Я ебнутая?! Зато я не сплю с каждой шлюхой в баре и не туплю как умственно отсталый с синдромом Дауна!

— Ты кого дауном назвала?

Парень шагнул к девушке и ударил ее по лицу с такой силой, что рассёк губу. Рыжая вскрикнула, зажала рот, испачкав кровью пальцы.

— Ублюдок!

Исступлённый девичий крик звонко разнесся, отозвавшись эхом. Хрупкая, можно даже сказать тощая девушка толкнула парня в грудь изо всех сил. Наверное, будь это другая ситуация, тот и не отшатнулся бы, но сейчас, когда под его ногами была скользкая ноябрьская наледь… он не удержался на ногах и рухнул назад, чиркнув затылком об угол бордюрного камня. Девушка гордо отвернулась на мгновение, но потом заметила, что парень не шевелится.

— Костя, хватит придуриваться, это не смешно!

Она подошла к нему и села рядом, хотела было приподнять, но заметила стекающую по светлому камню кровь. Парень не дышал.

— Костя! Костечка!!! Миленький, очнись, пожалуйста!

Тряхнув парня за плечи ещё пару раз, девушка вдруг осознала непоправимое. Ее охватил приступ паники. Воздуха не хватало, голова закружилась. Надя начала задыхаться, а после потеряла сознание.

Раздался грохот, ему предшествовал визг колес. Аварии в этой части города нередки — на перекрестке нет светофора. Осенний гололед только усугублял ситуацию. Столь резкий звук заставил меня проснуться. Голова трещала так, что я не сразу решилась открыть глаза.

В сознании вспыхнуло воспоминание, яркое, как слайд «Полароида»: Костя лежал на асфальте в собственной крови, бездыханный. Хриплый выкрик разнесся эхом по помещению. Я не сразу поняла, что крик был моим собственным. Резко открыла глаза в надежде, что весь этот ужас был всего лишь сном. Свет, показавшийся ярким до боли, ослепил. Но спустя несколько секунд глаза привыкли, и я смогла рассмотреть высокий обшарпанный потолок с закругленными углами — мой потолок. Глубокий вдох, что должен был принести с собой облегчение, дал понять, что все тело невыносимо болело. Казалось, что даже думать было больно. Следом пришло и недоумение. Подо мной была вовсе не кровать, а пол, сверху же нависали наполовину утопленные в землю окна полуподвальной квартирки в старом дореволюционном доме.

Через верхнюю часть окна, не больше полуметра над уровнем улицы, пробивались яркие лучи полуденного солнца, падая прямо на лицо. Стоило на мгновенье задержать на них взгляд, как в глазах ощущалась резь. Они давно отвыкли от прямых солнечных лучей. В этом Костя был прав, я редко выхожу из дома. Но что же вчера случилось? Как я оказалась у себя? И почему ничего не помню?

Множество вопросов теснилось в голове, та раскалывалась. Я лишь хотела закрыть лицо ладонями. Вечно холодные, они очень помогали в таких ситуациях, но… Металлический звон ударил по мозгам.

— Что за?

Я вскочила, забыв про все неприятные ощущения, отшатнулась, пытаясь отползти и высвободить руку из тяжелых наручников, приковывающих меня к стояку отопления. Мои руки были в крови. В Костиной крови… А значит все… все, что вчера произошло, было реально! И я… Я действительно убила Костю!

Слезы брызнули из глаз. Приступ паники заставил грудь сжаться до адской боли, лишая возможности дышать, голова закружилась, в глазах потемнело, но я изо всех сил попыталась взять себя в руки, вернуть дыхание в норму. Мысль о том, что я убила человека, разрывала меня изнутри. Но мне все же удалось более-менее прийти в себя и восстановить дыхание, хоть и не сразу. 

Я убила своего парня. Точнее, бывшего парня, ведь он меня бросил. На моих руках кровь. Это был несчастный случай, я не виновата. Ведь я не знала, что он поскользнётся и разобьет голову! Я не виновата!

— Костя… прости меня! Я всего лишь хотела, чтобы ты остался со мной… — я не заметила, как уже произнесла это вслух, и слезы снова застелили глаза. 

В мгновенье в памяти проскользнуло все, что было с нами. Как мы познакомились на корпоративной хеллоуинской вечеринке в прошлом году. Как сбежали с нее и просидели всю ночь на крыше, прихватив с собой бутылку коньяка. Как Костя впервые пришел ко мне и ужаснулся, увидев, как я живу. Как он вытаскивал меня на тусовки к своим друзьям-мажорам.

Как жил у меня две недели, когда предки выгнали его из дома и закрыли все его счета в качестве наказания. Как же было смешно наблюдать за тем, как он, изнеженный роскошью, лез с утра в ледяной душ, когда горячей воды не было. А уж заставить его есть дешёвые макароны с «картонными» сосисками…

Воспоминания заставили улыбнуться. Мы были разными, совершенно разными. Как Золушка и Принц. То, что судьба свела нас вместе, действительно было странным. Он — избалованный мальчишка, сын хозяина крупной корпорации, привыкший к дорогим шмоткам, ужинам в ресторанах, и с полным отсутствием необходимости работать; и я — девчонка, выросшая в детдоме, живущая на крохотную зарплату, в потрепанной квартирке, оставшейся от бабушки, умершей еще до моего рождения, работающая внештатным дизайнером в компании его отца.

Я пыталась научить Костю жизни, той жизни, которой у него никогда не было. Жизни, в которой нужно с утра до ночи работать, чтобы было что есть и где спать. И он старался… Но в итоге его избалованная самовлюбленная натура все же взяла верх. Друзья-буржуи тыкали в меня пальцем, и упрекали его в том, что он нашел себе голодранку.

Мне не нужны были его деньги. Просто он видел во мне что-то, чего даже я сама не могла увидеть. И несмотря на его мажорные замашки, и то, что он иногда не гнушался поднять на меня руку, я не боялась. Я и вправду любила его. А теперь… он… мертв.

Щемящая боль в груди не отпускала, но разум приходил в норму. Я сидела на полу у себя дома. Как я здесь оказалась? И, если Костя мертв, то кто, кто притащил меня сюда, кто приковал меня наручниками к батарее? Что происходит?

Я попыталась освободиться от оков, как-то снять их, но защелкнуты они были надёжно. Кисть руки никак не высвободить. Телефон лежал в другом конце комнаты, на столе. Да и до компьютера добраться не было никакой возможности. Оставалось только одно. Я набрала побольше воздуха и прокричала:

— Эй! Кто-нибудь!

Никто не ответил. Но с чего я вообще взяла, что кто-то придет ко мне на помощь? Почему я решила, что вместо этого не придет тот, кто со мной это сделал? Звук открывающегося замка был мне ответом. Дверь отворилась. В помещение вошел он — причина моих душевных терзаний, — Костя. Он ехидно ухмыльнулся и закрыл дверь на ключ, который тут же спрятал в карман джинсов. Его затылок был окрашен запекшейся кровью, так же, как шея, одежда тоже пропиталась. А после Костя снова посмотрел на меня. Его глаза сверкнули, и он маниакально улыбнулся.

— Кто-нибудь?! Помогите! Пожалуйста!

— Ты хотела, чтоб я остался с тобой? Я исполню твое желание.