— Я знаю как это звучит парень, но выбора у тебя нет, впрочем, как и у меня... И всё же, я позабочусь о том, чтобы у тебя были хорошие условия.

— Хорошие условия? — уже повышал голос Александр. Какие нахрен хорошие условия? Что вам от меня надо? Объясните мне, раз я нормальный человек, почему я торчу за этой грëбанной металлической решёткой?

— Всё не так просто! — уже серьёзнее без улыбки ответил тот. — И пожалуйста, давай без истерик, всему своё время! Как никак, здесь тебя не пытают, периодически кормят и заботятся. Через месяц я уже подробнее объясню тебе что здесь творится, а пока сиди тихо!

После чего он протёр потрескавшимися руками лицо напоминая маленького, без сна проведённого ночью ребёнка.

— Поверь Саша, я в точно таких обстоятельствах как и ты! А теперь мне пора.

После чего он поспешно встал, молодой армеец отворил решётку, и он вышел, снова оставив меня на съедение своим же мыслям.

Хотя бы одна рука свободна, подумал в этот момент я с благодарностью. Хотя, остальные конечности всё ещё были прикованы к усиленной металлом кроватью.

И всё же, что значило это его «Я в точно таких же обстоятельствах что и ты!». Неужели меня держат здесь насильно? И поэтому он так сильно изменился всего за один месяц, или это что-то другое. Хотя, что вдаваться в догадки, всё равно я узнаю это только через месяц.

Прошёл ещё один месяц. Долгий, скучный, тревожный, томительный месяц. Как и обещал Док, мне всё же улучшили мои условия. И всё же, я всё равно был прикован толстой цепью к стене. Её прикрепили к моей правой ноге, чтобы мне было удобнее спать и передвигаться по своей камере-палате. На этом подгоны не закончились, мне принесли с дюжину классических книг, и старенький PlayStation 3 с шестью играми.

Но и этого было мало, я всё равно чувствовал себя в тюрьме, единственный человек который меня периодически навещал, была медсестра. И то она была не многословна и сухая как опавший осенний лист. И чтобы хоть как-то разнообразить своё пребывание здесь, я постоянно отжимался, приседал, подтягивался, держась за металлические прутья решётки. И через месяц результат меня ошеломил!

Я никогда не был таким сильным! Если раньше я был похож на человека которому недавно сделали операцию, а именно: худой, слабый, с сероватым лицом и синими мешками под глазами, то теперь я выглядел как самый настоящий атлет! Моё тело буквально увеличилось в длину и ширь, хоть зеркало в камере не было, я мог наблюдать своё отражение в выключенном настенном телевизоре. Если раньше мой рост составлял 170см, теперь я не сомневался, что он составлял аж 180. Синяки под глазами явно ушли, лицо стало выглядеть свежее, там где раньше был жир, теперь образовывались мощные мышцы! В камере были весы, если учесть что цепь на моей ноге весила килограмм десять, мой личный вес составлял целых восемьдесят пять килограмм, вместо старых шестидесяти. Впервые в жизни у меня был пресс, мощные бицепсы и ноги как у триатлониста.

Тренировался я каждый день, и самое интересное, мне не требовалось времени на восстановление. Мышцы переставали болеть уже на следующий день, поэтому минимум два часа в день я уделял изнурительным тренировкам. Приседания я выполнял по сто раз за один подход в полную амплитуду, я не переживал за свои суставы, так как уже понял что мои регенеративные способности легко их восстанавливали. Таких подходов я делал десять, после чего заканчивал на максимум, обычно выходило двести-триста. С отжиманиями было тоже самое, с подтягиваниями уже было сложнее, поэтому подтягивания я делал через день и уделял им целую тренировку. За подход я выполнял целых пятьдесят подтягиваний, с отдыхом в две минуты, после чего начинал сначала и так подходов десять.

И вот наконец долгожданный день наступил, Док вошёл в палату как ни в чëм не бывало и сел на край моей кровати, как раз после того как я весь потный закончил тренировку.

— Здравствуй Александр, как твоё самочувствие?

— А вы как будто не знаете. — буркнул я. — Судя по тому сколько раз в день вы берете у меня анализы, вы меня уже знаете лучше чем я сам.

— Я не просто физическое состояние. — серьёзно спросил тот. — А про ментальное.

— Как видите, в депрессию пока не впал. Но это зависит скорее от того, сколько вы собираетесь меня тут держать.

Док ничего не ответил, вместо этого встал и прошёлся по маленькой палате с крещенными на груди руками о чëм то раздумывая. После чего резко остановился, развернулся на триста шестьдесят градусов и сказал.