– Нет, – рычит он. – Я сам.

Он обхватывает его своей ладонью и водит – вверх-вниз. Разносит смазку по всей промежности. Задевает набухший до предела клитор, входит на жалких несколько дюймов. Она хрипит – не может больше стонать – внутри всё плавится, в голове не осталось ни капли рассудка. Весь мир сжался до размеров члена Бакуго. Она хочет его даже больше, чем крови. Больше чем поиграть с ним лезвием, спрятанным в одном из пучков на голове.

Не в силах больше терпеть, она впивается ногтями в его спину. Рвёт его жалкий костюм, оставляя кровавые дорожки на коже. Он злится – резко насаживает её на всю длину, так что искры сыплются из глаз.

Они выдыхают синхронно – в ушах звенит от оглушающего блаженства. Он кусает её за плечо – до крови – и чуть ослабляет хватку на шее. Перед глазами плывет, проулок освещают тысячи реальных-нереальных вспышек, и Тога больше не Тога. Она – нерв, напряжённый до предела. Капля крови на языке после долгой «диеты». Она дышит так часто, что теряет себя на вечность – или пару минут – не важно.

Он двигается грубо, ритмично, с громким хлюпающим звуком, который возбуждает её даже сильнее его ладони на горле. Мир взрывается, и она кончает с криком, который тонет в шершавой ладони Бакуго. Он дышит громко – через рот. Его движения становятся рваными, хаотичными. В последний миг он выходит, и струя горячей спермы бьёт по её бедру.

Он тяжело дышит, теряет контроль всего на мгновенье, и Тога решает – сейчас. Ловко вытаскивает лезвие – полосует им по щеке Бакуго – вырывается, слизывая на ходу ароматную кровь. Сбегает, по пути поправляя одежду.

Все происходит так быстро – всего за пару секунд – что Бакуго не успевает одуматься. Тога оборачивает, видит, что он так и стоит со спущенными штанами, прижимая пальцы к ране на щеке. Она довольно скалится и кричит, скрываясь в ночи:

– Надеюсь, ещё поиграем!

Конец