– Хозяин, вот те документы, которые вы приказали достать, – слышится незнакомый мужской голос. – И контракт.

– Давай, – отрывисто бросает Каримов.

– Как быть с нашими поставками? – доносится второй голос. – Мы ожидаем новые распоряжения. Пока все схемы встали на паузу.

– Завтра это разберем, – рявкает Каримов так, что у меня под ребрами холодеет.

И шаги совсем близко. Его шаги. Остальные почти неуловимы.

Меня прошибает озноб.

А в следующий момент рядом хлопает дверь. Так грохочет, что невольно вздрагиваю. Мужчины о чем-то тихо переговариваются. Слов не разобрать. А после различаю их удаляющиеся шаги.

Люди Каримова уходят, а он рядом.

Здесь. За стенкой. Там его кабинет. И… спальня. Видимо так. Прямо рядом с комнатой, которую он выделил для меня. Понимаю, что этой ночью не смогу сомкнуть глаз.

– Заткнись нахуй, – рявкает Каримов. – Блядь, да похер мне на твои сраные отчеты. Теперь все иначе пойдет. Ебал я эти выписки из реестра и…

Он вдруг резко отворачивается от окна. Будто мое присутствие рядом чует.

А я застываю в дверном проеме. Бросаю взгляд на стол, где уже все накрыто к завтраку. Потом снова смотрю на Каримова.

Темные брови сходятся над переносицей. Челюсти крепко сжаты. Вид у него пугающий. И голос. Хотя последующие фразы звучат иначе.

– Короче, ты понял, – заявляет. – Делай, как я сказал.

Словно мягче звучит. Но наверное, просто начинаю привыкать к его скотской манере общения. Ну… такой он. Хорошего ожидать не стоит. Это же очевидно.

Каримов убирает телефон в карман.

Под его пристальным взглядом невольно обнимаю себя руками. Безотчетно пробую выстроить хотя бы иллюзию защиты.

– Ты в универ собралась? – мрачно бросает он.

– Да.

– В этом? – спрашивает резко.

Передергиваю плечами. Поворачиваюсь, мельком глянув в огромное зеркало напротив.

А что не так?

Наряд выбирала долго. Вещи ведь собирала наспех. Толком не думала. Не то состояние было. Поэтому случайно прихватила и платья, и юбки. Но сейчас-то в брюках. И вообще, в моей одежде нет ничего провокационного.

Знаю же, где оказалась. Кто рядом.

Каримов животное.

И похоже, ему плевать, во что я одета. Реакция у него дикая. Ненормальная. Черные глаза вспыхивают, пока он скользит по мне взглядом. И я сжимаюсь от такого тяжелого внимания.

Он шагает вперед, а я на автомате отшатываюсь, вжимаясь в стенку. Тут его челюсти еще сильнее сходятся. Вены на шее вздуваются от напряжения.

– Переоденься, – выдает приказ.

– Зачем? – выпаливаю.

– Тебя переодеть? – хрипло спрашивает Каримов.

Повторять ему не приходится.

Моментально разворачиваюсь и возвращаюсь в отведенную мне комнату. Закрываюсь. И смотрю на кровать, где разложена моя одежда.

Может его цвет взбесил? Красный. Хотя… выглядел этот ублюдок так, будто ему даже не важно. Плевать, что я надену. Найдет, к чему придраться.

Ладно, возьму другой вариант. Светлый, спокойный.

Подхватываю кофту с постели и застываю в нерешительности. Она же грудь подчеркивает. Слегка. И все же. Но если так судить, то и выбрать нечего.

Где-то ноги видно. Где-то фигура обтянута.

Помедлив, все же начинаю переодеваться. Хватит. Просто сделаю это скорее. А потом уеду. Времени до занятий уже немного.

Спускаюсь вниз, и сердце судорожно сжимается, когда сталкиваюсь с Каримовым. Он теперь как будто еще сильнее на взводе от моего вида.

Сама не знаю, как его взгляд на себе выдерживаю.

– Кофе будешь? – спрашивает он.

Рассеянно качаю головой. Жест получается неопределенным, и в следующий момент я наблюдаю, как поднимается Каримов, начинает заваривать мне кофе.

Вскоре чашка дымится рядом с моей пустой тарелкой.

– Ешь давай, – говорит Каримов. – Голодной никуда не поедешь.

Беру первое, что попадается под руку. Круассан. На массивном блюде возле меня разложена самая разная выпечка.

Желудок скручивает от напряжения. Есть до сих пор не хочется. Но я заставляю себя. Вкуса не чувствую. Делаю все механически.

Вижу, что Каримову приносят стейк. Он сразу же принимается за мясо. Нарезает и вгрызается зубами.

У меня невольно глаза расширяются от этой картины.

Ничего себе “завтрак”.

Каримов вдруг поднимает взгляд. Смотрит прямо на меня. Криво ухмыляется, точно мысли читает.

– Приятного аппетита, Арина, – заявляет.

“Приятного” тут нет. Ничего.

Но я молчу.

Кусаю круассан. Запиваю кофе. Не рискую злить этого урода. Слишком хорошо понимаю, на что он способен.