— А где мамоська?

Тонкий детский голосок был очень хорошо слышен.

— Я здесь, Маннара!

Красивая женщина с длинными каштановыми кудрями ласково улыбнулась дочке и поцеловала в щеку мужа. Мирей, повернувшись к жене, легко поцеловал её в волосы.

Семейную идиллию нарушил высокий мужчина со светло-русыми волосами и сине-зелёными глазами. Взъерошенный, со сбившимся шейным платком и незастёгнутой курткой, подбежав к молодой семье, он, даже не отдышавшись, начал сбивчиво говорить:

— Господин Мирей! Там… такое… не знаю… что-то… почему-то… не понимаю… Сами посмотрите!

С этими словами мужчина указал на своё лицо.

Его беловолосый собеседник, прищурившись, посмотрел на него. Самое обычное лицо, но такие знакомые черты…

А потом во взгляде Мирея проскользнуло понимание:

— Крисстан? Это ты?

Мужчина, обладавший когда-то невероятно-яркой, по человеческим меркам, внешностью, а сейчас вдруг поблекший, кивнул.

— И как же это произошло? Элемент вырвался на свободу?

В строгом голосе первого мага сквозило недоумение. Он опустил на землю дочку и, кивнув жене в сторону дома, взглянул на хранителя чувств, ожидая ответа.

Крис покачал головой:

— Нет, не беспокойтесь. Элемент не на свободе. Просто, как бы сказать… у меня сын сегодня родился…

Рей, сбитый с толку внезапно высказанной новостью, хмыкнул:

— Поздравляю, конечно, но как это относится к делу?

Маг воды вздохнул:

— Он моя точная копия. И… копия эта так же ярка, как раньше был я.

Мирей, озарённый внезапной догадкой, нахмурившись спросил:

— Твоя магия передалась сыну? Ты теперь не имеешь способностей?

Тот не стал отвечать. Но, послушная его воле, вода из реки вдруг поднялась в воздух и, описав сверкающую дугу, вновь восстановила своё прежнее течение.

— То есть ты так и остался магом? — уточнил Мирей.

Бывший хранитель кивнул и уточнил:

— Но элемента во мне больше нет. Он передался моему старшему сыну, моему первенцу.

Беловолосый мужчина задумчиво отвернулся. А через несколько минут с горечью сказал:

— Я надеялся, что энергия и элементы будут похоронены вслед за первыми и единственными хранителями, что мир погрузится в спокойствие, и о магии больше никто не вспомнит. Но, видимо, такого не будет.

Потом обернулся к Крисстану и хмуро добавил:

— История магии в нашем мире только начинается.

Эти слова стали предсказанием, пророчеством, и именно они положили начало истории, что длилась веками.

Конец