Где он? Я клал его рядом с собой. Я начал судорожно вертеть головой по сторонам, одновременно пытаясь выпутаться из ремней. И то, и другое не давало результатов. Времени катастрофически не хватало. От судорожных движений снова заныло все тело. Как будто щупальца мифического осьминога обхватили меня. Я замер. Пока боль медленно отступала, я чуть повернул голову и увидел свой шлем. Он лежал чуть дальше, чем я мог дотянуться. Когда я снимал шлем привычными для себя движениями, я не учел, что корабль завалился на один бок. Шлем откатился от меня. Надо успокоиться. Ведь вместо того, чтобы спокойно оглядеться, я запаниковал и сделал только хуже. Я закрыл глаза на секунду и выдохнул. «Соберись Кристиан, нельзя терять драгоценные секунды», - внушал я сам себе.

Я открыл глаза, перевернулся и попытался дотянуться до шлема руками. Далеко. Тогда я слегка раскачался на эластичных ремнях, и попытался подцепить шлем ногой. Я пробовал так несколько раз, единственное чего я добился, что шлем откатится чуть дальше. Подцепить его ботинком уже не получалось. С досады я чуть сильнее качнулся на ремнях и пнул шлем. Докатившись до стены, он отскочил обратно. Этого хватило, чтобы я зажал шлем двумя ногами и зафиксировал его на полу. Поднять шлем ногами я не мог. Сильная боль не давала согнуть правую ногу. Кое как подцепив шлем левым ботинком, я схватил шлем правой рукой и, не теряя ни секунды, закрепил шлем на скафандре.

Пришло время избавляться от пут. Ремни не поддавали. Они не могли расстегнуться, потому что от перегрузок пришли в негодность храповые замки. Придерживаясь одной рукой за ремни, второй рукой я нащупал карман скафандра. В кармане лежит спасительный набор инструментов. Широкая плоская отвертка не раз меня выручала. Поковырявшись с креплениями, я освободился, но не рассчитал и завалился на спину. Удар об пол был не сильный, но моё изувеченное тело пронзила острая боль.

В каком-то тумане я ползком выбирался с корабля. Смотреть на состояние аккумуляторов и двигателя не было времени. Чувство, что сейчас с кораблем произойдет что-то страшное не только не покидало меня, но и нарастало с каждой секундой. Интуиция твердила мне убраться от места падения подальше. Я полз по стенке вспаханной «Расулом» траншеи не оглядываясь, вскрикивая от попадавшихся под ладони и колени мелких камушков. Только когда я перевалился через край рва и добрался до поваленного дерева я чуть успокоился и огляделся.

Падая, корабль сбрил верхушку леса. Деревья сместили вектор падения и смягчили удар. Сломав по касательной несколько деревьев, машина прорыла приличных размеров траншею. Корабль сильно деформировался и чудом не развалился на груду металлолома. Все-таки мой «Расул» изначально был спасательной командирской капсулой на линейном крейсере, где все основные агрегаты были сделаны из металла, а не композитных материалов.

Стоило мне пошевелиться, как голова снова закружилась, и я почувствовал, как будто кубарем падаю в канаву. Сколько я снова пролежал без движения и сознания? Какие-то неопределенные тени, здания, невероятные машины, судорожно мелькая, проносились в моем сознании, а во всем теле ощущалась боль, которая скреблась, перебирая каждый нерв по отдельности. Потом из мути сознания появилось что-то горячее, неопределенных форм и задышало в лицо смрадом. Я попробовал пошевелиться, но тело словно прилипло в землю. От безотчетного ужаса я сделал маленький рывок и вдруг ощутил врывавшийся в легкие воздух, и острую боль уже не во всем теле, а в ногах.

«Жив!» — мелькнуло в сознании. Хотел сделать движение, чтобы подняться, но услышал возле себя странное хрипловатое дыхание.

«Пираты! —догадался я, подавляя в себе желание раскрыть глаза и вскочить, защищаясь. — Неужели плен! У моей семьи не будет денег выкупить меня. Но что мне делать?». Я вспомнил, что в набедренном кармане комбинезона лежали наборные отвертки. Теперь, чтобы ими воспользоваться, надо было повернуться на бок. Этого нельзя, конечно, сделать незаметно для врага.

Пират потоптался возле меня, как-то странно вздохнул и снова подошел ко мне. Наклонился. Снова я ощутил противный смрад его глотки. Но я не слышал разговора. Неужели пират один? Или его напарники далеко? Или они все где-то рядом рыщут в поисках моего тела, а этот пират нашел его чуть раньше? Эта была возможность спастись: если подстеречь его, внезапно вскочить, вцепиться ему в горло и, не дав пустить в ход оружие, завязать борьбу на равных... Но это надо сделать расчетливо и точно.