Во второй половине дня, когда мы с Леной, девушкой Вовы, вовсю тушили мясо с картошкой и резали овощные салаты для оравы голодных ртов, уже два раза поинтересовавшихся, не задержится ли ужин, я выяснила, что у Дениса Обыкновенного, помимо черной метки развода из-за измены, имеется еще один изъян.

На кухню зашел Вовка с наливающимся синяком под глазом, а следом Алекс, с разбитой губой. Оба довольные, балагурящие, представлявшие контраст с побелевшей испуганной Леной и пораженной мной.

- Лен, нам бы льда, - Вова направился к холодильнику.

- Да что… - начала было Лена.

- А это Ларкин ухажер, - засмеялся Алекс, резко смолк, потирая челюсть. - Хороший удар левой у парня.

- Ларис, - помрачневшая Лена повернулась ко мне.

- О таком таланте я не знала, клянусь, - Я подняла руки, оправдываясь. - И уверена, что зачинщиками были именно они, - мотнула головой в сторону братцев, уже раздобывших пакеты с мороженым горошком.

Те скрывать вину и не думали, наоборот, развеселились еще больше.

Оказалось, что эти два не очень умных человека соблазнили Златогорского отличной рыбалкой. А на месте, братья решили втолковать ему, что обижать их младшую сестренку чревато. Кто из них первым замахнулся кулаком, уже не помнили, но Денис ответил жестко и, сразу видно, новичком не был. Потом извинялся, что не рассчитал силу, но исправлению уже ничего не подлежало.

- Хорошо. - Я обтерла полотенцем вымытые от помидорного сока руки. - Где сам Златогорский? Прикопали вы его, что ли?

- Такого прикопаешь, - загоготали оба агрессора-идиота.

- Кажется, он боится, что ты ему взбучку устроишь, - поделился догадкой Алекс. - Наверх ушел, в вашу комнату.

- Теперь к нему вопросов, надеюсь, нет? - осведомилась раздраженно, вытаскивая из недр морозильной камеры кусок окорока в пластиковом пакете.

- Нет. Мужик он классный, - Вовка отвлекся от улещивания злившейся на него Лены. - Иди лечи своего героя.

И, обернув мясо полотенцем, я послушалась — пошла лечить своего героя, опасаясь, что двое этих двухметровых детин не оставили на нем живого места.

Напрасно опасалась. Из травм — покрасневшая скула да разбитые костяшки пальцев.

Денис, в этот момент снимавший футболку, застыл, глядя на меня выжидательно. Серо-зеленые глаза были серьезны.

- Привет, - улыбнулась я, продемонстрировала «медицинский прибор», способствующий скорейшему заживлению синяков.

Парень поморщился и, отвернувшись, закончил с футболкой.

Покачав головой, я ухватила Златогорского за плечо, усадила на кровать и приложила ледяной компресс к его скуле. Мой «парень» так и не произнес ни слова, не сопротивлялся, просто смотрел на меня и ждал, что же я скажу.

А я тоже смотрела на него. С непонятным чувством: то ли гордостью, то ли смятением. Эти мужские игрища, по моему мнению, были еще одной возможностью сбросить напряжение. С братьями тут ясно, но чтобы Златогорский тоже принял в этом участие… Интересно.

Братцы тот же фокус проделали и со Стасом — припугнули его. Тот смог удрать от этих защитников моей чести и счастья и в дальнейшем держался от них подальше, настоял на том, чтобы мы через три дня уже уехали. Но Златогорский поступил иначе: не просто выстоял, но еще и ответил. Чем и заработал себе первую сотню очков уважения у Вовки с Алексом. А за что очки он заработал у меня? Разберемся.

- Подвиг твой в красках уже расписан, - безмятежным тоном начала я. - Лучше расскажи, откуда такие полезные навыки?

- Это случайный удар.

Я скептически фыркнула:

- А я тебе только снюсь.

- Вообще я должен извиниться перед твоими братьями, - со вздохом сдался Денис после небольшой паузы. - Не рассчитал силу. Хотя ведь понимал, что ничего серьезного они мне не сделают, а просто предупреждают. Я виноват.

- Им полезно так нарваться. Не терзайся. Они сейчас весьма довольны взбучкой, сам увидишь. Но я готова тебя слушать: откуда такие полезные навыки?

Златогорский на выдохе признался:

- Я был агрессивным подростком, и отец записал меня на бокс. И я научился контролю и тактике. По сути, научившись правильно бить людей, я понял, что никого бить вообще-то не хочу. Когда Вова замахнулся, я действовал на одних инстинктах. Голова будто отключилась.

Я села рядом, предоставив ему самому держать компресс на лице. Все равно рука уже замерзла.

А он был прав, когда говорил, что не святой. Повернувшись к нему, я всмотрелась в его беспокойные глаза.

- А не расскажешь еще и про свой развод? - поинтересовалась с долей надежды. - Если уж мы открыли твою шкатулку с изъянами.