Попробуй, пойми, какие районы контролируют повстанцы, а какие — Батиста. Мы ехали в сторону Гаваны, но нас нигде не останавливали. Пару раз на обочине мелькнули блок-посты, но джип проезжал мимо, не притормаживая. Будто у нас был универсальный пропуск для всех.

К вечеру мы были в Санкти-Спиритусе. Такое впечатление, что мимо этого городка мне не проехать. Чуть-чуть осталось до Санта-Клары, и вроде бы стемнело не совсем, но Пиньейро решил остановиться. Похоже, на какой-то конспиративной квартире. По крайней мере, он уверенно проехал мимо халуп, в одной из которых мы ночевали по дороге на восток. Заехали на узенькую улочку, даже тупик, и остановились у небольшого домика. Как оказалось, пустого.

Перекусили всухомятку, только кофе вскипятили на спиртовке. И легли спать — я рядом с Сантьяго на полу, постелив джутовые мешки, а Пиньейро — на топчане.

Я думал, что утром двинемся дальше, и готов был предложить свои услуги водителя, если Барба Роха устал накануне. Да и Сантьяго тоже способен шоферить. К тому же джип намного удобнее «Форда ББ». Но Пиньейро скомандовал сидеть и не высовываться. А сам собрался и ушел. Естественно, докладывать, когда собирается вернуться, не стал.

Вскоре Пиньейро возвратился. В руках у него был чехол с костюмом. Он молча разложил его на топчане, расправил, а потом примерил. Костюм сидел неплохо, выглядел очень дорогим, но чуть великоват в плечах и свободен в талии.

— Пуговицы переставить, и будет в самый раз, — заметил я. — Или просто носить расстёгнутым.

— Это несущественно, — отмахнулся Пиньейро. — И так пойдет.

Зато он вынул из кармана несколько удостоверений и раздал нам. Мне досталось на имя Хосе Ареаса, Сантьяго стал Диего Моралесом, а сам Барба Роха превратился в Виктора Гонсалеса. Бумажки выглядели так, словно их делали на коленке. Даже эти новые документы производили жалкое впечатление: размытые фотографии, криво поставленные штампы, бумага серого оттенка. Я в очередной раз поразился, насколько низкого качества все эти «официальные» удостоверения личности. Интересно, а кредит в банке по такой макулатуре можно получить? Вот было бы раздолье для всяких аферистов.

Я посмотрел на Пиньейро в костюме и невольно усмехнулся: при всей дороговизне одежды, он всё равно оставался барбудо, только в хорошем костюме.

— Тебе бы ещё прическу и бороду подровнять, — сказал я. — Тогда совсем другой вид будет. А так сразу видно, кто ты и откуда. Любой полицейский стойку возьмет, не говоря уже о BRACO.

Он кивнул:

— Хорошо. Тоже думал об этом. Пойдемте-ка все в парикмахерскую.

— Поесть бы неплохо для начала, — буркнул Яго. — А то в животе урчит уже.

— Это ненадолго. Потом пообедаем, потерпи.

Первой жертвой парикмахера, флегматичного старого негра, стал Сантьяго. Пиньейро велел подстричь его и сбрить бороду.

— Зачем⁈ — возмутился Яго. — Я же как Самсон, ни разу не брил ее.

— Самсон, юноша, не стриг волосы на голове, — сказал негр. — Послушайте своего старшего, вам только лучше будет. В конце концов отрастите новую, это недолго.

— А, ладно, — махнул рукой Сантьяго. — Надо так надо.

Когда всё закончилось, я с трудом узнал его. Помолодел лет на пять, с оставшимися усами стал выглядеть как какой-то мелкий чиновник.

Потом настала очередь самого Пиньейро. Парикмахер подровнял волосы, оформил бороду, и когда Пиньейро посмотрелся в зеркало, я не удержался:

— Теперь ты похож на бизнесмена. Из тех, что летают в Майами по делам.

Он усмехнулся криво:

— Да, мне самому противно на себя смотреть.

— За свои мучения я требую королевский обед! — заявил Сантьяго, когда мы вышли из парикмахерской.

— Не знаю, ел ли вон в той закусочной хоть один король, но пахнет оттуда очень неплохо, — кивнул Барба Роха в сторону.

— Согласен и на такую! — зарычал Яго. — Быка готов сожрать!

С быками было не очень, но вот жареная курица имелась. И арроз конгри тоже оказалась очень вкусной. А пиво, которым мы это дело запили — и вовсе нектар, смешанный с амброзией. Так что на улицу мы не вышли, а выползли.

А затем снова погрузились в джип и выехали в сторону Гаваны.

В Гавану мы въехали довольно спокойно. Блокпост, хоть и собрал очередь машин на двадцать, миновали спокойно и тихо. Наверное, придираться к чистому джипу, который мы драили совсем недавно, и сидящему в нем молодому человеку, глядящему на окружающих как солдат на вошь, не хотелось никому. Никому даже в голову не пришло сравнивать внешность такого достойного кабальеро с портретом Барба Рохи, который вне всякого сомнения в BRACO висел на самых заметных местах. Скорее всего, такой наглости не ожидали. А два оборванца, один из которых сидел за рулем, а второй затаился мышкой на заднем сиденье, пошли прицепом.