- Да, спасибо, - кивнул он. - И, простите за мою бестактность, это всё от нервов.
Дэмьен лишь махнул рукой, ничего не ответив.
- Ну так вот, моя дочь, - старик осквернил воздух очередной порцией едкого табака. - Она сбежала из дому некоторое время назад. И у меня есть все основания полагать, что она прячется где-то здесь, в этом секторе.
- Я не занимаюсь поиском пропавших людей, - пожал плечами Дэмьен, усаживаясь в кресло напротив. - Судьба представителей вашего вида безразлична мне. И Вы прекрасно это знаете.
На лице старика, освещённом тёплым, оранжевым свечением, исходящим от ламп накаливания, промелькнула тень удивления. Однако он быстро совладал с эмоциями, вспомнив, с «кем» разговаривает. Находясь в своём обычном кругу общения, и занимая высокую должность, он не привык к отказам. И ещё меньше ему была привычна откровенность со стороны собеседников, особенно такая… «прямолинейно жестокая». Рядом с этим существом он чувствовал себя ребёнком, наивно пытающимся обмануть «взрослого».
Вновь слегка склонив голову набок, и улыбаясь уголками рта, Дэмьен смотрел на старика. Из черных глазниц «демона», бирюзовым светом, сияли два маленьких огонька его зрачков.
- Я… ценю Вашу откровенность, - сглотнув горькую слюну, нарушил возникшее молчание старик.
- Тогда отблагодари меня такой же откровенностью в ответ, - перешёл на «ты» Дэмьен. - Сбрось свою маску повседневности, она глупа и нелепа. И говори словами, которыми мыслишь, а не шаблонами, которыми ты привык взаимодействовать со своими сородичами.
- Хорошо, я… попытаюсь, - выдавил гость.
- Попытайся, - кивнул Дэмьен. - В этой комнате ты не скован примитивными ограничениями лицемерной морали, и прочей чушью вашего общества. В этом помещении ты можешь, на время, побыть самим собой.
Старик ощутил холодную капельку пота, пробежавшую по шее. Вся эта затея всё больше переставала нравится ему, с каждой новой минутой, проведённой здесь. Но, «цель оправдывает средства», как он всегда любил повторять, ведя свой бизнес. Отступать было уже поздно - теперь он отчётливо понимал это, глядя в глаза «демона».
- Взамен на твою помощь, я могу предложить тебе доступ к древним предметам искусства, всплывающим время от времени на чёрном рынке. Я знаю, что твой народ увлечён такими вещами, и моих связей достаточно, чтобы удовлетворить твои потребности в поиске всего этого…
Старик запнулся, но Дэмьен, с улыбкой, продолжил эту неоконченную фразу вместо него:
- «В поиске всего этого барахла», так ты хотел сказать? Смелей, Алексий, нет ничего постыдного в том, что ты считаешь это «барахлом». Ты всё ещё продолжаешь пытаться подбирать слова, чтобы «не обидеть» собеседника; ведь тогда он откажет тебе в помощи. Но, скажи мне, человек, ты и впрямь думаешь, что твои примитивные поступки, слова, или мысли, могут хоть как-то «обидеть» меня? Разве может муха обидеть разумное существо? Она может только раздражать, иногда, но… Обидеть? Это просто смешно.
Сверкнув глазами, и ощутив укол обиды, за сравнение его с насекомым, старик выпалил:
- Ты поможешь мне, или нет, чёрт бы тебя побрал?
- Ну наконец-то вспышка искренности, - хлопнул в ладоши Дэмьен. - Быть может, помогу, а быть может и нет. Сперва ответь, на кой чёрт она вообще тебе сдалась, эта самка человека?
Старик с яростью вдавил окурок сигареты в блюдце, и даже постарался, чтобы тот попал точно в голову Дьявола, изображённого на нём:
- Во-первых, эта… самка человека, как ты соизволил выразиться - моя дочь!
Гнев, потихоньку, начинал охватывать его разум, и вместе с этим отступал и страх. Элементарный инстинкт самосохранения тоже засыпал, убаюканный оранжевым свечением, наполнявшим комнату.
- А во-вторых, эта малолетняя шлюха должна знать своё место! И хорошенько запомнить урок, который я намереваюсь ей преподать. В следующий раз она хорошенько подумает своей башкой, прежде чем пытаться подставлять своего отца, и убегать из дома накануне своей свадьбы!
Дэмьен хранил молчание, увлечённо наслаждаясь тирадой гостя, а старик, тем временем, зажёг другую сигарету.
- Весь договор с партнёрами по бизнесу насмарку! Объединение семей тоже пошло по сам знаешь какому месту, - он выпустил густое облако дыма. - Какая же, всё-таки, тварь, Боже мой! Такая же неблагодарная сука, как и её мать!