С тех пор отдельные касты и «службы» предоставляли широкий спектр разнообразных услуг другим кастам и корпорациям. Те, в свою очередь, предоставляли этим «службам» импланты и ресурсы, контроль над которыми, в том числе и дистанционный, всегда оставался за «производителем». Постепенно это взаимодействие между кастами, корпорациями и «службами», основанное на взаимных манипуляциях и шантаже, начало обретать плотные и крепкие формы, оплетаемые кровавыми узами. И в конечном итоге все они беспомощно барахтались теперь в зловонных и окровавленных сетях, которые собственноручно же и создали. Баланс сил, на израненном теле Земли, был наконец достигнут; хоть и довольно мерзко выглядящий, для тех, кто пытался «присмотреться получше».
И вот, странного вида существо, по привычке всё ещё называющее себя «человек», и покрытое кастовыми татуировками и многочисленными модификациями тела, решило наконец сунуть свои механизированные конечности в грунт других планет солнечной системы. Пытаясь ещё больше набить ресурсами своё бездонное, корпоративное брюхо. И как раз в разгар всего этого шабаша, словно «вишенкой на торте», перед человечеством предстала внеземная форма жизни.
Как будто у людей и без того не хватало проблем.
* * *
Выйдя на крышу «спец-корпуса», Боно вдохнул спёртый, утренний воздух, оставляющий на нёбе какой-то химический привкус. Монструозное здание-муравейник, в котором он проживал, или, скорее, ночевал последние пару лет, устремлялось высоко в небо, словно пытаясь дотянуться до облаков. Здесь, наверху, можно было лицезреть поистине величественную панораму: корпоративные башни, ощетинившиеся вдали, на линии горизонта - такие огромные, что даже несмотря на расстояние, всё равно выглядящие гигантскими; чёрные, при дневном свете, нити всевозможных технических структур, оплетающие всё, далеко внизу; парящий в небе транспорт, оставляющий в ушах тихое, но настойчивое жужжание. Наблюдатель, который мог бы абстрагироваться от мрачноватой и угнетающей атмосферы, сопровождающей всё это, несомненно отметил бы, что картина, открывавшаяся перед его глазами, была и правда… по-своему, прекрасна.
На площадке «стража» уже поджидал служебный «нео-кар», заблаговременно пригнанный сюда его бестелесным «напарником». Так же, он оповестил Боно, что его дневное «дежурство», официально, началось.
- Что там у нас сегодня, Мэд? - вслух произнёс Боно, грузно плюхаясь на сиденье «нео-кара». - Есть что-нибудь, стоящее нашего времени?
- Есть несколько «контрактов», - отозвался Мэд, переключившись на динамики в салоне транспорта.
«Мэд» - так Боно начал обращаться к своему «нео-модулю» совсем недавно. Довольно долгое время он игнорировал функцию «персонализации», стараясь не привязываться к «бездушному инструменту», но в итоге всё же поддался искушению.
Дело было в том, что «искусственный интеллект», на который, в прошлом, люди возлагали большие, и зачастую завышенные, надежды - в итоге не оправдал этих самых надежд. Конечно, во многих аспектах ИИ многократно превосходил человека, но вот того самого, обретения «самосознания», на которое многие инженеры чуть ли не молились в своё время - так и не произошло. Общаясь с ИИ можно было и правда легко поверить, что говоришь с «живым», осознающим себя, существом - но это была всего-лишь иллюзия. Там, в этом цифровом «сознании», не было ничего, кроме набора чётких правил и алгоритмов, и стоило просто «копнуть» немного глубже, при общении с ним, чтобы осознать этот печальный факт.
Споры, по поводу всего этого, велись и по сей день. Приверженцы «самосознания» ИИ, вполне резонно, указывали оппонентам на то, что сознание человека, в какой-то степени, тоже являлось совокупностью всевозможных правил и алгоритмов, рождающих определённые реакции. Так чем же тогда человеческое сознание так уж сильно отличалось от «сознания» ИИ?
В свою очередь, противники теории «самосознания» ИИ обвиняли другую сторону в предвзятости, и слишком большой приверженности к бихевиоризму и некоторым другим, устаревшим школам. Тогда как, по их убеждению, «истинно научный подход» всегда требовал крайне непредвзятого и более «широкого» подхода к вопросу.
Как бы там ни было, «сознание» ИИ «молчало», не давая преимущества, ни той, ни другой стороне, в этом споре. «Захватывать и порабощать человечество», на потеху конспирологам, он тоже как-то не торопился, даже если и обладал «самосознанием». Некоторые учёные шутили, что «осознав» самого себя и «увидев» окружающий мир, ИИ скорее всего преисполнился таким отвращением к «говорящим обезьянам», что с тех пор просто притворялся «бездушным калькулятором», и не считал нужным общаться с людьми на равных и раскрывать себя.