Что именно означал окровавленный, женский палец, никто из присутствующих не знал, включая и самого Цезаря. Но посыл был интуитивно понятен, поэтому ответом Императора, на этот жест, было молчание. И бесконечно долгие дни женщины в темнице, в предвкушении казни — несомненно, мучительной и медленной.

- Но стоило ли того… оно? - иногда, задавалась она вопросом.

И каждый раз отвечала самой себе:

- Без всяческих сомнений… Без всяческих сомнений.

- Эй, женщина. К тебе явился посетитель, - послышался голос охранника, приглушённый плотной дверью. - И ты не думай даже фокусы свои выкидывать. Ты слышишь, ведьма? Я на чеку!

«Ну вот. Момент настал. Немного боли и страданий, а затем… дорога в Ад», - меланхолично подумала она, и приняла сидячее положение.

Дверь распахнулась, и в тесное, сырое помещение заскочил охранник, сверкая глазами и нервно осматриваясь по сторонам.

- Я на чеку! Даже не ду…

- Оставь нас, - прервал его жёсткий, мужской голос. - И дверь прикрой. Не для твоих ушей, то, что желаю я поведать женщине.

- Но…

- Ты ещё здесь?

Хмуро потупившись, охранник всё же повиновался велению посетителя, появившегося на пороге, и скрылся с глаз, услужливо прикрыв за собой дверь.

Немного помолчав, мужчина громко произнёс, глядя куда-то в пустоту:

- Если при выходе отсюда, обнаружу я тебя… снаружи — лишишься ты ушей своих. А впрочем, может быть, ещё чего-нибудь.

После этих слов, за дверью что-то звякнуло, и вскоре оттуда послышался торопливый, удаляющийся топот.

- Ну вот, теперь мы наконец одни, - без всякого приветствия, продолжил мужчина.

- И с кем имею честь беседовать? - безразлично глядя на посетителя, произнесла женщина.

- Это не так уж важно. Важней гораздо то, что велено мне передать тебе.

- И что же, Император твой, велел мне передать?

Мужчина приподнял бровь в недоумении, и произнёс:

- Я вовсе не его посланник.

- И кого же?

- Общий наш с тобой знакомый, чей взгляд наверняка запомнила навеки ты, желает пару слов тебе сказать. И буду я его устами, в сей час.

Эти слова заставили женщину напрячься, и она попыталась сделать вид, будто осталась совершенно спокойна. Но напрасно. От цепкого взгляда мужчины её внезапная неловкость не ускользнула.

- Теперь я вижу, наконец, что осознала ты серьёзность положения… Продолжим.

Прежде, чем продолжить, он задумчиво почесал подбородок, словно пытался подобрать нужные слова:

- Что ж, передать мне велено тебе, что просьба… о возмездии… будет исполнена довольно скоро. И что дитя твоё появится на свет. И дети этого ребёнка тоже. И многие за ними, сквозь века.

Он замолчал на мгновение, но увидев, что женщина не собирается ничего уточнять, продолжил:

- В темнице этой тоже… быть тебе не долго. День, другой, не более.

- И что потом? - усмехнулась она, всё ещё не до конца веря его словам, и ожидая подвоха. - Через огонь… «освобождение»?

- Увидишь всё сама ты, - коротко ответил мужчина. - Я не могу, пока, детали разглашать.

- Ну что же… это всё? - устало произнесла женщина, не восприняв всерьёз ничего из сказанного посланником.

Посланник пристально взглянул на воительницу, и долго рассматривал черты её лица, будто пытаясь найти там какие-то ответы. Но похоже, что так и не нашёл.

- Кое-что есть… ещё, - наконец сказал он. - Однако… вряд ли это… для тебя. Но, для кого конкретно, я не знаю.

- Ну не томи же, я заинтригована теперь.

- Ну что же, слушай, не перебивай… и… осознать, понять, запомнить — даже не пытайся.

- Что, прямо так он и сказал?

- Да… Прямо так.

- Тогда, я слушаю. И не перебиваю.

* * *

«Дорогой Дэмьен. Очень жаль, что мне приходится использовать эту примитивную речь для нашего с тобой общения, но возникшая ситуация требует экстренных и… неожиданных мер. Я уверен, что ты нашёл лазейку. Нашёл способ обвести собратьев вокруг пальца. Ведь ты прямо сейчас видишь воспоминания этой самки — предка другой самки… ну, ты понял, о чём речь. А ещё я уверен, что собратья вновь попытаются лишить меня памяти, и на этот раз, успешно. Вдобавок к этому, они наверняка основательно почистят и искорёжат человеческую историю. Да так, что ты потом ни черта не найдёшь в «официальных», обезьяньих, исторических трудах — а только запутаешься. Так что, тебе придётся какими-то другими путями восстанавливать этот пазл и свою память. Поэтому, вот что — да, эта самка не ключ, как ты уже наверняка и сам понял. Но, не спеши с выводами. Она, всё же, ЧАСТЬ ключа — это важно. Где-то в ней зацепка, но «где» именно, это уже предстоит выяснить тебе, потому что у меня нет времени. И прости, что я не оставил тебе это послание лично, ведь тогда оно получилось бы вдвойне забавней, правда? Словно послание самому себе из зеркала. Ну, не важно. Держись там, друг. Всё у нас получится. Ибо по-другому и быть не может».