– Просто у них был роман, Зигги. Впрочем, это уже неважно, правда? Утверждай Соассеп, и не забивай голову ерундой. Эта сучка себя покажет. Я как-то наблюдал, как она справилась в баре с толпой пьяных парней из Динкорпа, так-то, Зигги. Сразу, знаешь, вспомнились пуэрториканские оторвы из Саут Бронкс, я там рос неподалеку, на сто восемьдесят девятой Вест. С во-о-от такими сиськами, да, Зигги… Но суки, доложу я, были еще те, в сумочке не нож, так пистолет…

– Ладно, спасибо, дружище. Черт, как я тебе завидую! Вечером ты уже будешь в Европе…

– Я лечу в Штаты, Зигги.

– Тогда счастливо тебе долететь…

– Че, здесь?

– Здесь. Серега, смотри и запоминай. Будешь потом на кого охотиться - пригодится.

Старый влез на торчащий из земли валун и снова оглядел дорогу.

– Все начинается с остановки колонны. Поэтому - минируем. Первый борт должен встать там, где ты наметил: твои люди не должны бегать, они должны стрелять, с первой секунды до последней. Значит, первая закладка - вот здесь. Расстояние от поворота какое должно быть?

– Какое?

– Э, это ты мне скажи. Зачем стопорить колонну именно перед поворотом, понимаешь?

– Чтоб из пулемета вдоль дороги херачить?

– Точно. Смотри, головная взорвалась, колонна встала, наши начали ее мочить с той стороны дороги - что на остальных делают?

– Спрыгивают. Тоже шмалять начинают.

– Где падают?

– Ну… Вот, сюда вот. Так и кювет, и машины прикрывают. Да, точно. Они спрыгнули, очухались, и только начинают по нам стрелять, а вдоль дороги их наш пулемет - ху-у-як! В бочину!

– Точно. Страте-е-е-ег. - насмешливо протянул Старый. - Значит, какое расстояние от поворота, за которым сидит твой пулеметчик, до закладки?

– Так… - хищно прищурился Серега. - Сто - маловато… Сто пятьдесят. Да.

– Хуй на. Два броска гранаты, не больше. И то, это только для того, чтоб те пулеметчика гранатами не достали, и чтоб своей закладкой не погасить. Пулемет в упор - это пиздец. Когда с фланга, неожиданно, да в упор начинает пулемет, это все. Воевать неохота, вообще. Под себя залезть охота. Времени мало, надо их сразу так охуярить, чтоб они даже мама сказать не успели.

Ахмет спрыгнул с каменюки и подтолкнул Серегу к следующему холмику:

– Главное, смотри… Не. Пошли, дойдем. Лучше сам увидишь. Так и пацанам лучше объяснишь.

– Чево?! - остановился Сережик. - Че ты сказал?!

– Че? - включил дурочку Ахмет. - Че я сказал?

– Ты че, хочешь сказать, это я ими командовать буду? Ты че, Старый?! Совсем… - тут Сережиково нутро взорвалось острой болью: Старый как-то незаметно подтек к нему на удар и несильно, но садистски точно ткнул кулаком Сереге под солнышко.

Парнишка подробно исполнил осененный вечной традицией танец получивших по солнечному сплетению. Когда он, наконец, встал с колен и протер губы от рыготины горсточкой рассыпчатого снега, сквозь сверкающую радугу слезящихся глаз он заметил Старого, покуривающего на торчащем из-под снега скальном выходе. Старый пошлепал ладонью по камню рядом с собой.

– Сереж, ландай-ка. Присядь вот. Все? Нормандяк?

– Че? А… Все…

– Понял?

– Понял…

– Скажи тогда.

– Че сказать? За че ты мне ебнул? Чтоб не спорил.

– Не, Серег. Чтоб ты как сопля не спорил. Понимаешь - про соплю?

– Да вроде да.

– Ты это, давай без вроде. Вроде - это в роте. Командира, у которого хоть что-то "вроде", солдат слушать не станет. Рот у командира не для всяких штук, а для команды. Половина людей, которых ты ведешь в бой, последнее, что в жизни слышат, это твою команду. Нахуя им напоследок блеянье слушать, а? Им и так помирать, хватит с них неприятностей. Пусть они слышат нормальную команду, которую можно понять только правильно. Пусть чувствуют, что они умрут, но дело - дело лежать не останется, дело сделается. Чуешь?

– Да. Кажется, въезжаю. - Сережик смотрел куда-то сквозь чахлый березовый лес.

Перед ним сейчас поворачивалась новой стороной выбранная им доля. Ахмет смотрел, как по лицу паренька пробегают страхи, сомнения, неуверенность - как все знакомо… Однако бобик сдох, и назад пути нет. Было видно, что парнишка понимает и это, и понимает вполне отчетливо: вон как набычился, мордочка стала жесткая, прям как у взрослого мужика…

– Ладно. Пошли дальше покажешь.

– Обожди, докурю. Пока курим, я тебе одну майсю прогоню. Ты говорил, тебе семнадцать?

– Да, можно считать, что так. Совсем чуток остался.

– Вот. Семнадцать. Помнишь, я тебе про Гражданскую и Великую Отечетвенную рассказывал?

– Ну, помню, канешно. И че?

– На Гражданской, это которая раньше, первая была, был такой пацан, почти как ты. Аркадий Гайдар. Скотиной он, конечно, был беспредельной, животным отмороженным, но дело не в этом. Дело в том, что он командовал полком. Полк - знаешь, че такое?

– Точно не знаю, но - дохуя… А сколько, Старый?

– Полторы тыщи рыл.

– Оба-на… - удивленно выдохнул Серега. - И че, как он справлялся?

– Не знаю. Знаю только, что не лажа это, точно все. Справлялся вот. А было ему на два года меньше, чем щас тебе.

– Ни-ху-я… Ох и семейка у него была, наверно…

– Нет, Сереж. Тогда по-другому как-то было. Все равно - охуеть, да?

– Да-а-а-а… Слышь, Старый. Вот не ты бы мне это прогнал - ни в жисть не поверил бы.

– Вот. И народ у него был, тот еще народ. Твои по сравнению с его парнями - сама мудрость и понимание общего хода. А у него были полностью отвязанные отморозки, с полной башкой тараканов. Я когда ставлю себя на его место, то не уверен - справился бы с такими, нет ли.

– Да ну? - недоверчиво протянул Серега, но Старый оборвал базар, хлопнув себя по коленям:

– Вот те и ну… Ладно. Айда дальше.

– Вот, смотри. Видишь, дорога поворачивает налево? Где твои должны сидеть? Погоди, по другому зайду. Вот ты едешь в машине. Впереди - раз, головная взлетела. На колонну твою наехали. Ты выскакиваешь, тебе же страшно - вдруг уже в твою машину муха летит. Куда тебе стрелять сподручно? Влево от дороги, или вправо?

– Ну… - Серега примерился волыной и так и эдак. - Влево лучше. Гораздо. Старый, я понял. Чтоб этим стрелять было неудобно. Людей сажаем во-о-он там, да?

– Да. И смотри - помнишь состав колонны? Бредли, ну, маленький такой танк - в голове, мы его берем на фугас. Потом командирский хамвик с 12.7, ну, за него можешь сразу забыть; потом?