— Выглядишь, будто мертвец, — хихикнул брат и резко замолчал, осознав глупость и неуместность своей шутки. На лице Джорджа не дрогнул даже мускул: парень привык к тому, что у Рона нет понимания об уместности.

— Я схожу с ума, Рон, — прохрипел парень. — У меня нет сил встать. Я не могу спать, но при этом хочу уснуть больше всего на свете.

— Что ты такое говоришь, Джордж, — засуетился брат. — Думаю, все — дело в том, что ты не выходишь из своей каморки. Посмотри на себя: бледный, худой, синяки под глазами. Тебе нужно хорошенько поесть и прогуляться. Хочешь, я не стану сегодня открывать магазин, и мы пройдемся вместе.

— Говоришь, как матушка, — усмехнулся Джордж и поперхнулся от собственного смешка. — Это она тебе сказала перед открытием проверить меня? Я знаю, ты сам бы не догадался.

— Ты что, меня совсем за идиота держишь? — смутился Рон, тем самым только подтвердив слова брата. — Я и сам почуял что-то неладное. Когда заходил поменять воду в графине. Ты сильно ворочался во сне и перевернулся. Я так испугался, когда увидел твои впалые щеки.

— И, конечно же, пожаловался матушке? — направил его в сторону признания своей вины Джордж.

— Конечно, Джордж! Я не мог не сказать! Скажи спасибо, что она не прибежала сюда. Я еле удержал ее, сказав, что мне могло показаться в лунном свете. — вспылил брат.

— Я все понимаю, Рон, прости, — смягчился близнец. — Пойми, мне чудится всякое…

— Что это значит? — перебил обеспокоенно младший брат.

— Скрипят половицы ночью, открываются сами собой двери, летают книги по комнате. А еще…

— Еще? — придвинулся поближе Рон.

— Ничего, — запнулся Джордж. — Еще спать не могу от ужасов этих, вот что.

Рон с минуту молчал, разглядывая брата. Джордж уже сильно жалел, что все рассказал, но у него не было больше сил переживать это в одиночку. Слишком уж долго он был одинок.

— Я думаю, тебе все-таки стоит прогуляться, — серьезно, даже слишком серьезно, вдруг сказал младший брат. — Это может быть просто тебе все кажется из-за твоего затворничества. И я не говорю так, потому что маму послушал.

— Понимаю, — согласился Джордж. — Может ты и прав.

— Конечно прав, — вновь серьезно сказал брат. — Но сначала поешь, пожалуйста.

Джордж усмехнулся, глядя на сверток, который Рон достал из-за пазухи, договаривая последнюю фразу.

— А вот это уже от матушки, — улыбнулся младший брат, раскладывая на столе съестное: картофельную запеканку и горячий, невероятно вкусно пахнущий яблочный пирог с пушистой сахарной пудрой сверху.

— Ради такого стоит попытаться встать, — закряхтел Джордж, приподнимаясь, оперевшись на спинку кровати.

Запеканка обожгла язык и растаяла во рту. Парень сначала поморщился, а затем растянул губы в улыбке. Вкус домашней еды пробудил теплые чувства к родным, и даже хмурый Рон, направляющийся к двери, не помешал Джорджу насладиться угощением.

— Рон, — окликнул его парень, прожевав первый кусок, — я пойду гулять один. Не нужно закрывать магазин, у нас и так небось одни убытки.

— Хорошо, братец, — обрадовался хорошему настроению близнеца Рон. — А убытков у нас никаких нет, не наговаривай. Лучше спускайся и по пути загляни на витрину. Там даже новинки есть.

— Ага-ага, — прожевывая второй кусок запеканки, покивал Джордж, пытаясь не выдать усмешки в голосе. Сам он, еще до этих событий с галлюцинациями, просматривал записи Рона о прибыли и видел, что дела идут разве что благодаря старым проверенным изобретениям Фреда.

Как бы то ни было, пройти через магазин парню было необходимо, ведь выход из здания был один. Доев вкуснейшее угощение от матери и наскоро заскочив в душ, Джордж стал выбирать одежду. Он настолько давно не выходил на улицу, что вся одежда, оставшаяся у него, висела на парне мешком. Пришлось надевать несколько слоев, чтобы не выдать свою худобу на случай встречи знакомых. Встретить кого-то ему, конечно, не хотелось, но и прятаться не было сил. К тому же, впалые щеки все равно выдавали его с лихвой.

— Отшучусь, — проговорил их общий с Фредом план на такие случаи Джордж, махнув рукой на свое комичное отражение в зеркале.

Мятый вельветовый пиджак, надетый на старый свитер с оленями. Брюки непонятного фасона, спадающие с талии и подпоясанные ремнем, с которого уже сползала кожа. Ботинки с длинными шнурками, которые пришлось обвить вокруг щиколоток несколько раз, чтобы не споткнуться. Именно в таком видео Джордж прокрался по лестнице из каморки, перед этим простояв у двери добрых пятнадцать минут.