Разведчики по социальной и профессиональной принадлежности состояли из всех слоев населения… Благодаря им Бадаев был постоянно в курсе всех событий и мог сообщать в Москву точные сведения в отношении дислокации войск в городе Одессе и области, об экономическом положении, враждебном настроении населения к новой администрации, о руководителях местных властей, сведения на которых запрашивала Москва…　

Из всех раскрытых до настоящего времени организаций эта является единственной, которая так активно приступила к широкому выполнению своей программы. Это вполне объяснимо, если мы примем во внимание личность самого Бадаева, фанатического коммуниста, волевого, не считающегося ни с чем…　

Ущерб, нанесенный организацией Бадаева, не поддается учету».　

В назначенное время командир и связная в катакомбы не пришли. Вторая связная, Тамара Шестакова, посланная в город, чтобы выяснить, что случилось с командиром, тоже не вернулась назад. И она угодила в западню, расставленную сигуранцей.　

Вскоре один из верховых разведчиков, уцелевших после облав, передал в катакомбы сообщение об аресте Бадаева, Межигурской, Шестаковой, братьев Гордиенко и других.　

Васин, не веря своим глазам, в отчаянии уставился на листочек бумаги в ярком кружке света от керосиновой лампы.　

— Это же еще проверить надо! — возбужденно шагая от одной стенки каморки к другой, гремел Зелинский.　

Заместитель командира глухо проговорил:　

— Не думаю, что это ошибка, весть передал человек верный…　

Новость облетела весь лагерь, и к помещению штаба начали постепенно сходиться люди. За время пребывания в катакомбах одежда на них обветшала, они сильно исхудали, лица от постоянного недоедания и сырости покрылись пятнами. Бойцы сгрудились в тесной штольне, и Васин, вышедший на их глухой говор, понял, что сейчас же, сию минуту, надо что-то сказать. Кто-то из партизан крикнул:　

— Товарищ Васин, что с Бадаевым и девушками?　

— Говорите все! — поддержали его остальные.　

Васин поднял руку — и сразу же установилась мертвая тишина.　

— Партизаны! — громко сказал Яков Федорович. — Случилось большое горе: командир, связные и часть верхового отряда арестованы и находятся в тюрьме. Как сообщили разведчики, все держатся очень мужественно, хотя и терпят большие мучения. Именно то, что мы до сих пор живы и невредимы, говорит об их стойкости, о том, что они не назвали ни одной фамилии, ни одной явки. Вот такие, товарищи, дела…　

Васин смотрел на партизан, собравшихся на стихийный митинг, и не мог сдержать своего восхищения: в этот тяжелейший для них час их лица выражали не растерянность и слабость, а решимость и суровую волю. Потеря любимого командира и лучших бойцов отряда была общим горем, которое еще сильнее сплотило их, вызвало еще большую ненависть к врагу.　

Вперед вышел парторг Зелинский. Сильно волнуясь, он обратился к собравшимся:　

— Друзья мои, боевые побратимы… Вы знаете, насколько дороги для нас наш командир Павел Бадаев, всеми любимые Тамара-маленькая и Тамара-большая, Яшуня Гордиенко и другие товарищи. Но не будем хоронить их преждевременно. Мы знаем, что они живы, они продолжают борьбу с врагом, смело глядя ему в глаза и не боясь мучений. Так последуем же их примеру! Выше знамя борьбы! Смерть фашистским захватчикам!　

— Смерть фашистским захватчикам! — раздалось со всех концов штольни.　

— А теперь — по местам… — распорядился Васин.　

В ту же ночь Москва узнала об аресте Бадаева и других партизан и подпольщиков. Командование бадаевского отряда совместно с Центром разработало дальнейший план борьбы с фашистами. Враг не должен был получать передышки ни на минуту. И разлетались по окрестным селам листовки с сообщениями Совинформбюро, и падали, сраженные партизанскими пулями, вражеские офицеры, и взрывались автомашины оккупантов. Все это сеяло панику в их рядах, внушало ужас при одной мысли о партизанах и подпольщиках. Даже среди бела дня фашисты опасались в одиночку ходить по городу, боясь нарваться на пулю…　

Теперь, когда Бадаева не было рядом, Васин еще скрупулезнее разрабатывал план любой, даже самой мелкой операции. Особенно много внимания уделил он налаживанию связи с портом. Отсутствие такой связи очень заботило в свое время Бадаева, и Васин продолжал работу в этом направлении.　

Факты говорили о том, что в Одесском порту действовала прекрасно организованная боевая группа подпольщиков. Это они устроили «зонтик» на судне, вывозившем зерно в Германию, и то при сильной волне перевернулось и　пошло на дно со всем грузом и командой. Они же взорвали транспортный военный корабль с помощью мины замедленного действия, подложенной в машинное отделение. В самом порту подпольщики подожгли склады с продовольствием и обмундированием. Они охранялись специально обученными гитлеровскими головорезами с собаками. В каждого, кто осмеливался появиться в этом районе, стреляли без предупреждения. И все же в одну прекрасную ночь склады дружно запылали. И это только крупные диверсии, а мелких и не перечислить!