— Ден?
— Джули, я занят, подойти позже, — стиснув зубы, выплевывает он в адрес сестренке.
Девочка вздрагивает. Ее взгляд устремляется на медведя, у которого пуговицы вместо глаз. Джули кажется, что игрушке больно, что опилки – это кровь, только Ден этого никак не может понять. И никто не сможет, ведь только у нее остались настоящие глаза, а у остальных – пуговицы. Подделки, неискренние и не настоящие.
— Пожалуйста, Ден, — скулит она. На глаза наворачиваются слезы. – Пожалуйста...
— Я же сказал, что занят!
Мальчик резко разворачивается и случайно врезает рукой девочке по лицу. Та вскрикивает так громко, но в то же время, так тихо. Дену кажется этот звук бесконечным, будто кто-то поставил его на повтор, но ведь он длится лишь три секунды...
Зато мать, уставшая и как всегда не выспавшаяся от ночных болей, медленными шагами ступает к детям.
- Мам... я...
Провал в памяти. Резкий скачок где-то внутри, глубоко. Вроде бы реальность не исчезала, но картинки прошлого все равно отчетливо прояснились в голове. Даже тот крик...
— Беллатрис, я такой кретин, — она не шевелилась. — Я хуже, чем все кровопийцы из этой вселенной вместе взятые.
Она молча помогает мне приподняться, понимающе улыбнувшись. Я облокачиваюсь на нее, чувствуя, что мои ноги стали ватными. Идем в сторону кухни. Беллатрис мягко опускает меня на табуретку, а сама садится напротив меня.
— Так, — серьезно произносит она. — А теперь расскажи мне по порядку, что с тобой произошло.
Я медленно поднимаю на нее взгляд.
Тишина начинает кричать, отдавая гулом в ушах. Но я и не думаю прерывать ее, вкушая этот момент, как будто кусаю спелый сочный апельсин.
— Скажи мне, — повторяет шепотом она, будто это что-то изменит.
Резко мотаю головой в знак протеста. Опускаю взгляд, начиная рассматривать ее грязные ноги, которые прикрывает длинная юбка, больше похожая на простынь.
Я не привык долго смотреть людям в глаза. Это вводит меня в какой-то дискомфорт, ставит рамки, я чувствую власть человека над собой... или я просто больной с кучей комплексов?
— Ладно, — восклицает Беллатрис, вскочив со стула. — Пойдём, покажу тебе одну вещь. Сразу заговоришь.
Резко схватив меня за руку, она тянет меня в неизвестном направлении, игриво посмеиваясь.
Кружится голова...
Все это напоминает комнату страха. Я никогда в ней не был, но мама часто рассказывала мне о разных приколах прошлого. Будто все вокруг наполнено нарисованными призраками, вампирами и чудовищами, а Беллатрис тянет меня в сторону света, подбадривая своей улыбкой. И я верю ей, заставляя своё тело двигаться.
— Ну вот, — Входи давай! Не стой, как истукан!
Выдуманная Комната Страха растворяется...
До меня доходит, что она вывела меня на улицу и притащила ко входу в подвал.
И что же не видел я в этой обители пауков и крыс?
Она давно уже скрылась за дверью. Что ж, и я войду!
Кругом непроглядный мрак. Пытаюсь нащупать лампочку, но все без толку. Порой я натыкаюсь на непонятные предметы, которые впиваются в разные болезненные части тела. Сжимаю кулаки так сильно, чтобы не закричать. Чтобы не показаться слабым перед ней.
Вдруг все озаряется светом. Хлам, то есть, старые вещи семьи Роуд теперь отчетливо видны – от старых дисков, пустых коробок и одежды до поломанной техники, мебели и многого другого.
И тут я нахожу ее, грациозно стоящую, ослепляющую своей белоснежной и ровной улыбкой. Она гордо выпрямляет спину и поправляет свои черные, как смоль волосы. Да, мальчик распустил слюни!
— Чего вылупился? — смеётся Беллатрис. — Садись!
Как пощечина, ее слова приводят меня в себя. Оглядываюсь - ничего похожего на стулья я не нахожу, поэтому забираюсь прямо на стол, свесив ноги.
Я полон любопытства и нетерпения.
— На, возьми!
Я ловлю что-то металлическое. Такое легкое и непонятное. Тусклый свет помогает распознать этот диковинный предмет. Некоторые кнопки от него отвалились, но это не мешает ему оставаться значимой вещью в истории человечества.
— Телефон! — восторженно шепчу я.
— Пик-пик! — пищит Беллатрис. — Ну, ты чего? Трубку подними!
Замечаю в ее руках такой же прибор, поднесённый к уху. Вскидываю бровь: они не рабочие, зачем она устраивает этот цирк?
— Бери трубку! Сейчас абонент потеряет связь! Дынь-дынь! ПИК-Пик!
Смотрю на неё, как на идиотку. Но ее вид настолько восторженный и полон энтузиазма, что я принимаю вызов, демонстративно подношу аппарат к уху: