Звук оглушающей сирены возвращает меня в реальность. Мы банально не успели добраться из точки «А» в точку «Б».

Томас резко хватает меня за руку и тянет вправо.

— Нужно спрятаться. Действуем быстро и незаметно, поняла? Ни звука.

Я была обижена на него, несмотря на то, что он хотел сделать как лучше. Родителям пригодился бы еще один лишний заработок со стороны сына, и тогда, наверно, мы бы уже не чувствовали себя задушенными от поджимающих сроков оплаты. Но чертовски обидно, что из-за его рассеянности наш шанс выжить резко упал где-то в область нуля.

Мозг будто покрывался туманом, и на его замену приходила паника. Через силу заставила себя кивнуть брату, выходя из шокового ступора.

Томас нашел пластмассовый навес и накрыл им нас. Расположились около какого-то заброшенного подвала. Мусора вокруг было достаточно, чтобы мы казались незаметными, или, может, я этими мыслями успокоила себя?

— В этом дерьме мы вместе – потонешь ты, тогда за тобой я, — грустно ухмыльнулась я. — И уже не имеет смысла кто заварил эту кашу.

— Конечно, сейчас главное — дожить до утра, — согласился шепотом Томас. — Но прикинь, если увидим этих Кровопийц вживую, то будем всем потом рассказывать какие они в реале!

У меня даже не осталось слов после такого саркастического оптимизма братца.

Нет, они не были вампирами, или какими-то вымышленными инопланетянами. Так в народе прозвали тех, кто являлся частью Логова. Их трудно назвать людьми, потому что от этого гордого имени у них было только тело, больше ничего морального. Они не знают жалости, или сострадания, им присуще только жестокость. Человекоподобные, которым чужая боль приносит силы и удовлетворение – Кровопийцы.

Затаила дыхание, прислушиваясь к их скрежету. Они выбирались отовсюду: из канализаций, различных подземелий, подвалов, чердаков. Меня всю затрясло. Я прижалась поближе к Томасу, ища в его касаниях поддержку.

Низший слой общества выбирался как будто из самого ада.

От каждого безумно воняло, несло перегаром, одежда была потертой или вовсе порванной. И все как один выпучили глаза с целью найти свою жертву на сегодня. Их было слишком много. Я начинала дрожать, как душевнобольной в припадке, когда некоторые проходили прямо в нескольких шагах от нас.

Сглотнула. В горле совершенно пересохло.

Томас крепче сжал мою руку.

— Схватят — бей коленом в пах, — сказал он. — Если не получится, тогда постарайся врезать локтем, именно локтем, а не кулаком, поняла? Так будет больнее.

— Господи, Том, — голос дрожал. — Даже не думай об этом. Нас никто не найдет. Мы просидим так до утра, а потом вернемся к родителям. Домой, слышишь? — звучало так, как будто я не верила собственным словам — не убедительно.

Кто-то приподнял навес, раскрывая наше укромное гнездышко и закричал:

— Смотрите! Смотрите все, что я нашел!

Неизбежность – именно так она выглядит.

На нас были направлены фонари и факелы – я поморщилась, поднимая руку, чтобы источник света не попадал в глаза.

— Будете сопротивляться, зайки, станет только хуже, — улыбнулся один, оголяя свою желто-зеленую улыбку.

Я даже опомниться не успела, как двое схватили меня за руки и грубо поволокли вперед. Закричала, одновременно ища глазами Томаса — у того не было в планах так быстро сдаваться. Ему удалось повалить двоих, но этих тварей было слишком много, чтобы надеяться на победу. За неподчинение они наградили его ударами в живот, отчего тот свернулся в позу эмбриона, после подняли и потащили нас в одном направлении.

Вот так мы, Уикенды, стали марионетками.

Облегчило, что Томас не стал глупить и продолжать сопротивляться - навредил бы самому себе. Мы с ним обнадеженно переглянулись. Не было слов, только страх и запах пота от Кровопийц.

Когда мы миновали знакомую улицу, все внутри сжалось. Только сейчас поняла, что плачу. Вся эта ситуация давила так, что хотелось кричать от безысходности, нашей тупости и вопроса: что будет дальше? Но было ясно одно: мы идем в само Логово, мать его, Неизвестности.

Наконец, остановились. Один подошел к плесневелой стене и поднял ее оболочку вверх: открыл тайный проход через трубу. Лично я никогда бы в жизни не ступила туда – воняло гнилью и сыростью, но Кровопийцы резко толкали нас вперед. Выбора не было.