— Джесси, если бы не Люк, я бы сейчас уже был в отключке, поверь. Он спас меня.

Как-то неубедительно прозвучало это «поверь». Стискивала зубы, чтобы не начать без остановки ругаться.

— У нас мало времени, — сказал Кровопийца, не прерывая зрительного контакта со мной. — Скоро начнет светать и возле главной трубы опять будет толпа. Вы должны успеть уйти до этого момента. Придется мне довериться, если хотите жить.

Кровопийца подполз на четвереньках к матрасу, лениво дотянулся до ближайшего смятого комка одежды и кинул Томасу. Пока тот переодевался, он отбросил матрас в сторону – под ним было много соломы, которую Люк стряхнул подальше. Показались четкие расщелины на деревянном полу в форме квадрата. Я от обиды ахнула, когда он нащупал там ручку и с силой потянул наверх, открывая тайный проход. Знала же, что выход был где-то совсем близко!

Даже не успела глянуть внутрь дыры, чтобы понять, насколько там глубоко, как Волден спрыгнул.

— Ты должна аккуратно подать мне Томаса – я его поймаю здесь, поняла? — послышался голос снизу, заглушаемый эхом.

А если я закрою проход, сколько времени ему хватит, чтобы добраться до меня? Как долго он будет идти в обход?

— Давай без глупостей, Джесс, — как будто прочитал мои мысли Томас. — Если не можешь ему поверить, то подумай логически: сколько мы протянем там, в открытых коридорах Логова, пока нас опять кто-нибудь не поймает, а?

Слова давались ему с трудом. Он каждые несколько секунд делал паузы, чтобы наглотаться воздуха.

— Хорошо, — сдалась я, больше не в состоянии слушать, как брат надрывается.

Крепко держала Томаса за руки, пока тот медленно сползал вниз к Волдену. Не отпускала до последнего, только когда убедилась, что Кровопийца уже начал страховать его.

Отряхнулась и поднялась с корточек.

С душащим комом в горле в последний раз оглядела эту сырую, неуютную и мрачную комнату. Ядреный противный запах мочи и спекшейся крови вызывали тошноту. Темные разводы, грязь, непонятная дохлая мошкара, то и дело попадающаяся на глаза, скомканные листы от газет, битое стекло...

Признаться, страшно стоять здесь одной, хотя спасение в нескольких дюймах.

Все же сжала кулаки, закрыла глаза и спрыгнула вниз.

Моя неопытность и неосторожность ощущалась даже здесь – я больно упала, разбив коленки и ободрав живот. Хотелось сдаться и обиженно захныкать, но я сдерживалась, выдавая дискомфорт лишь через дрожащие ноги.

Почему-то внезапно все стихло. Удивительно, но я уже успела привыкнуть к непрекращающимся крикам, а теперь их и вовсе не было...

Интересно, а раньше я боялась закрытых помещений?

Кажется, что в любую секунду круглое отверстие трубы, по которой мы идем, сузится и перемелет наши тела, как мясорубка. Думаю, давление окажется небольшим, поэтому смерть будет болезненной и медленной. Но уверена, что если это случится, то я сразу же лягу и распластаюсь на мокром противном дне, чтобы сначала насладиться мучительными криками Люка Волдена и смотреть, как его плющит. Только после этого я даже не побоюсь уйти на тот свет, клянусь! Уверена, брат думает также, просто не говорит об этом вслух. Может, пытается подыграть этой Кровопийце? Правда, что-то не показывает он мне никаких намеков, что все его поведение – ненастоящее. Даже не встречается со мной взглядом, хотя мы всегда так делали в знак поддержки. Спихиваю все на боль, которую Томас испытывает сейчас – ему просто не до моих жалких разговоров. Все-таки столько всего пережил, боюсь представить...

— Чего же не предупредила, что прыгаешь? Я бы помог, — противно усмехнулся Кровопийца.

Промолчала. Просто не нашла слов, чтобы ответить. Да и не обязана.

Вроде бы все и не так плохо, как ожидалось, – твердит какая-то часть меня, но я тут же отталкиваю подобные мысли. Взгляни на Томаса, дрянь! Кажется, что еще немного, и он окончательно вырубится, черт знает, насколько серьезный ущерб причинили ему те твари.

А если все это изначально было задумано Люком, чтобы терроризировать нас по очереди, параллельно изучая, насколько мы морально крепки? Может, он еще выкинет свой спрятанный туз в рукаве, когда мы будем думать, что худшее позади?

Осуждающе взглянула на молодого Кровопийцу.

Томас полностью опирался на него, накинув руку через плечо. Я же медленно плелась позади них, стараясь подпускать к себе только добрые мысли, но, признаться, не получалось.

Длинное круглое отверстие трубы освещалось яркими фонарями. Запах гнили и ржавчины наполнял легкие, скользящая обувь издавала противное звучание, которое эхом отскакивало от стен. Видимый свет поверхности был уже близко. Мы значительно ускорились, вдохновленные этой мыслью. И вот в нос ударил запах мокрой земли от недавнего дождя.