Мы с Ясей замерли в ожидании, прислушиваясь. 

— Вот этих людей и навестите. У таких людей обычно есть ради чего соседа оговорить. 

Солдаты ушли. Через некоторое время рядом с домом послышались крики. Голос был похож на голос того мужчины, который принес Владимиру бутылку с алкоголем. Потом мы услышали выстрел, и наступила тишина.

4

В этот вечер солнце отказывалось покидать небо еще дольше обычного, время тянулось, как густой деготь. Мы ждали темноты, чтобы незаметно выбраться из дома и прокрасться в лес. Терпкие плотные запахи чердака стали привычными, с улицы практически не доносились звуки.

Когда наконец стемнело, стало не так душно, с наших тел ушла влажность пота.

Мы слышали, как бутылка и стакан поочередно стучали о стол, поэтому предполагали, что этой ночью Владимир будет спать крепко. Когда все звуки притихли, оставалось только правильно рассчитать время: не поторопиться, чтобы дать Владимиру хорошенько отключиться. 

Скоро Ясе показалось, что этот момент настал. Она вручила мне щепку от доски. Я вся дрожала, боялась, что мое неверное движение может сорвать весь план, упустить наш, возможно, единственный шанс на побег. Но засов поддался, больше ничего не мешало мне поднять крышку и спуститься с чердака. 

Аккуратно на корточках подобралась Ярослава. Жестикулируя, мы договорились идти по одной, она настояла на том, чтобы первой пошла я. Медленно поднимая дверцу, я делала долгие паузы при каждом случайном треске. Внизу воздух был гораздо прохладнее, свежее, но запах алкоголя бил в нос. Свет луны сюда почти не проникал, поэтому я нащупывала ладонью каждую ступень лестницы, прежде чем поставить на нее ногу. Я спустилась и тихо пробралась через спальню и кухню к выходу. Я уже стояла у двери, предвкушая, как мы с Ясей вернемся домой. Я ждала ее, потому что боялась, что задвижку открыть бесшумно не получится, а если мы обе тут же выбежим, то какая разница — он не догонит нас в темноте.

Ярослава долго не появлялась, я решила, что она выдерживает паузу, чтобы не разбудить мужика, — что ж, мудрое решение. Прошло еще некоторое время, в слабом свете луны я увидела, как она машет мне рукой, чтобы я уходила. «Видимо, она не понимает, что щеколда может наделать шума», — подумала я. 

Я хотела дать ей понять, что без нее не стану открывать дверь. Но она, скорее всего, меня не видела, ведь я стояла вне светового пятна. Яся не двигалась с места, развернулась лицом к Владимиру, который хрипел раскрытым ртом. Из-за темноты я различала только силуэт Ярославы: пышную косу, бесформенную одежду и движения рук. Я пригляделась — кажется, она что-то раздвигала. Это что, складной нож?! 

В голове замелькали воспоминания: металлический звук, когда я отдала ей крестик и он погрузился в карман, закрытая дверь дома, дикий взгляд Ярославы, когда мы впервые увидели Владимира, ее замешательство перед рассказом о детстве. «Она для этого сюда и шла! — эти мысли давили мне голову. — Я хочу домой. Открыть дверь и просто уйти. Я хочу домой!»

Ярославе было плевать на меня, она плавно кралась к Владимиру, как мистическое дикое существо из леса, которым пугают в страшных сказках. Я повернулась к двери и стала нащупывать щеколду. Мне хотелось поскорее выбраться и забыть об этом доме и всем, что тут происходило. Когда моя рука коснулась шершавой рукоятки, я замерла. Одно движение — и я освобожусь, это ведь так просто. 

Но я не смогла оставить Ярославу, пошла к ней. Приблизившись, я увидела, что Владимир лежит на боку, а Ярослава уже схватила его за волосы и давит ножом ему на горло. Я застыла. Он моментально открыл глаза, громкое дыхание участилось.

У меня закружилась голова, появилась тошнота, я еле различала звуки возни и вскрики. «Возьми себя в руки!» Темнота комнаты быстро вращалась вокруг, пол под ногами стал мягким. «Соберись!»

Когда вернулась ясность, я увидела, что Владимир сидит на Ярославе и держит ее руки, в одной из которых по-прежнему зажат нож.

— Отпусти! — рыкнула Яся.

Владимир, конечно, не двигался. Он только сказал:

— За этим ты пришла?

— Отпусти меня! — Яся извивалась под ним. — Я тебя ненавижу! — кричала она.

— Я тоже себя ненавижу! И что, сдохнуть мне теперь?! — взревел Владимир.

Мужчина зажал кистью обе руки Ярославы, а освободившаяся почти полностью обхватила тонкую шею миниатюрной девушки. Она рыдала.