– Ваша светлость, я из «Новостей Стейнбурга».

– Быстро вы, – скривился маркиз.

– Не сходил с седла всю ночь, – кивнул газетчик. – «Городские вести» уже были?

– Нет. Только местная газетенка Колма и окрестностей.

Репортер расцвел:

– Значит, он поехал на дилижансе и будет не скоро. У вас же найдется несколько минут для меня?

Маркиз с готовностью кивнул. Он уже успел подписать в участке все документы и теперь мог идти куда угодно, к тому же ему страшно хотелось есть – со вчерашнего утра у него не было во рту ни крошки. Адриан с опаской покосился в сторону «Пятой подковы», откуда он удрал, не расплатившись с хозяином, потом перевел взгляд на репортера.

– Найдется, – милостиво согласился он. – За несколько минут не рассказать, но ради вас я потрачу и больше времени. С вас – обед, идет?

Он указал на вывеску дешевого кабака возле полицейского участка, и газетчик радостно согласился:

– Договорились.

На то, чтобы открыть глаза, не хватало сил, и Эдгар сквозь полусомкнутые ресницы пытался понять, где он. Боль не давала сосредоточиться, мысли никак не выстраивались в привычный стройный ряд и метались бессвязными обрывками: Динара, стан Косматого, чернокрылые, обрубленное ухо Мышки, Георг, грохот в дверь, снова Динара. Сквозь эти скачущие вспышки он услышал, как где-то рядом скрипнула дверь, потом почувствовал тихие шаги, но не мог ни повернуться, ни сказать хоть что-нибудь.

– Ну что он там? – спросил грубоватый мужской голос на языке гулял.

Мысли, едва собравшиеся, вновь рассыпались – какие гулялы, где он?

– Дышит, – ответил другой голос, женский, показавшийся смутно знакомым. – И не такой зеленый уже, кажется.

Эдгар услышал другие шаги, основательнее и тяжелее.

– Э, да он помирать-то передумал! – хмыкнул мужчина. – Во дает, в нем крови-то, считай, не осталось. Чем ты его отпаивала, отваром, который эта степнячка намешала?

– Да.

– Есть еще готовый?

– Да, – повторил женский голос.

– Ну-ка принеси.

Голос мужчины тоже был отдаленно знакомым. Эдгар подумал, что, наверное, слышал эти голоса, когда урывками приходил в себя, сам того не осознавая.

Где он, сколько времени прошло? Что с Динарой? Он попытался чуть шевельнуться, но вдобавок к боли, которая грызла бедро, почувствовал, как что-то прожгло грудь, и вспомнил дротики чернокрылых. Перед глазами всплыли темные пятна, разраставшиеся на торсе Косматого, – но ведь Косматый умер через пару часов после получения небольших ранок, а сам Эдгар, несмотря на боль и слабость, был явно жив.

Он наконец разлепил веки, но перед глазами все словно плыло в тумане.

– Гляди-ка, оклемался, – удивленно произнес на языке гулял мужской голос, а потом тут же перешел на наречие Стейнбурга. – Давай, парень, соберись! Раз уж за неделю не помер – пора возвращаться.

Говоривший оказался смуглым, совершенно седым, со сверкающими черными глазами. Эдгар попытался ответить, но мысли вновь спутались, а вместо слов получилось какое-то еле слышное мычание.

Когда он во второй раз пришел в себя, мысли уже не разбегались в разные стороны. В комнате было почти темно, тусклый свет шел только от горевшей на столе масляной лампы. В этом полумраке Эдгар увидел женскую фигуру, сердце забилось и тут же замерло – это была не Динара. Он попробовал чуть приподняться и выругался от боли – еле слышно, но этого хватило, чтобы дремавшая в кресле девушка встрепенулась и бросилась к нему. Эдгар не успел даже ничего спросить – она жестом показала, что не понимает, и выскочила за дверь, но тут же вернулась. Следом за ней вошел тот самый смуглый и седой мужчина с яркими глазами.

– Роза не понимает по-стейнбургски, – начал он, – поэтому позвала меня. Оклемался?

– Да. Я знаю ваш язык, – Эдгар видел, что ему явно хотят помочь, и не стал скрывать. – Где я?

– Ого! – седой тут же перешел на наречие гулял. – Правда знаешь?

В его темных глазах промелькнуло уважение.

– Правда.

– Ну раз язык знаешь – значит, знаешь, что мы не только в шатрах живем да по стране шляемся. Меня зовут Бартош, ты в Асте, в моем доме. Если нужно что-то – говори, а так – береги силы, я сам все расскажу.

Эдгар насторожился: именно это имя – Бартош – Динара называла, когда устроилась берейтором на новую конюшню. И именно этот Бартош, если верить наемникам, заплатил им за то, чтобы они похитили девушку.

– Что затаился? – усмехнулся гуляла. – Знаю, про что ты думаешь. Да, это ко мне она нанималась, и я хотел ее сцапать. Не знал тогда, кто она.

– А кто? И… где она? – спросил наконец Эдгар.

– Где – не знаю, – Бартош развел руками. – Уехала, ничего не сказала. Довезла вместе со мной тебя до Асты, убедилась, что доехал живым, что разместил я тебя в доме как следует, – и тут же уехала. А вот кто… – он подкрутил фитилек лампы, сделав свет поярче, и внимательно посмотрел на Эдгара. – Плохо? Может, потом расскажу, а сейчас пусть Роза отвар сонный сделает?