Клэр не вышла из комнаты, но и подходить назад к его постели не стала. Он без сомнения думал, что после его слов она уедет. Ну что ж, тем хуже для него.

Но он не выглядел разочарованным, хотя его приподнятая бровь говорила красноречивее всяких слов. Он ждал борьбы? Надеялся на то, что она оставит его одного? Или ему просто любопытно, почему она не сбежала?

Когда Клэр пристально посмотрела на полуголого виконта, лежавшего перед ней, девушка подумала о том, как хорошо, что она была воспитана практично-прозаичной Филисией, а не так, как надлежало истинной леди. Иначе будь она с воспитанием истинной леди, была бы смущена видом обнажённого лорда Фурье. Заметив пот на его лбу, она решила, что это, скорее всего, лихорадка, так как сейчас было начало лета, и в комнате было не настолько жарко. Она осторожно подошла к кровати, чтобы взглянуть на его левое бедро.

— Пиявки не пугают тебя? — спросил он, наблюдая за ней.

— Я не чувствую отвращения к тому, что помогает исцелять.

Клэр, конечно, знала некоторые травы, которые могли бы помочь более эффективно, чем пиявки, но промолчала. Вместо этого она сказала:

— Позвольте, — и, не дожидаясь ответа, аккуратно прижала палец к его плоти около стежков, чтобы увидеть, вытечет ли желтая жидкость из раны. Ни сразу пришло ей в голову, что она не должна касаться его, и что своим поведением она грубо нарушала четкие правила этикета. Почувствовав, как запылали ее щеки, она напомнила себе, что он нарушил несколько более важных правил, настояв, чтобы она вошла в комнату, где он лежал едва прикрытый простынёй и целовал её!

— Эти швы выглядят свежими.

— И как ты это смогла понять?

Его в пыльчивое поведение явно показывало, что он не примет ее помощь ни при каких обстоятельствах. Но если лис умрет это ничем не поможет ей, тем более, если это случится до того, как они поженятся.

— Тут свежее кровотечение, и оно явно не из-за пиявок, — ответила она, не отрывая взгляда от раны. — Я думаю, Вы не делали того, что говорил Вам врач.

— Ты — причина того, что рану сегодня пришлось повторно зашивать.

Ну вот, он собирается обвинить её ещё и в этом? Он, видите ли, был слишком упрям, чтобы оставаться в постели и дать зажить ноге, а она в этом виновата?

Боясь снова встретиться с ним взглядом и оказаться загипнотизированной им, Клэр отступила.

— Допустим. Но на данный момент, когда Вы очень истощены повторным открытием раны, пиявки не лучший способ помочь.

— Откуда ты знаешь?

— Есть множество других способов, чтобы вытянуть инфекцию из раны намного быстрее, — уклончиво ответила она, стараясь не показать, что знает слишком много.

— Женщина-доктор? Удивлён. Не уж то нашлась школа, где согласились тебя обучать.

Она услышала в его голосе сарказм. Но он был прав, ни одна школа не взялась бы учить её. Но зато Филисия согласилась. И не правильно это – молчать, и позволить инфекции прогрессировать, если ей известно как это предотвратить.

— Вы хоть понимаете, что есть реальная угроза потерять ногу, если заражение начнет распространяться? Ваши пиявки находятся не достаточно близко к ране, чтобы высосать инфицированную кровь и помочь. Кроме того, они скорее будут забирать хорошую кровь, нежели плохую.

— Твоим словам нет подтверждения. Так что не думай, что я поверю на слово. Доктор Сенье не стал бы скрывать, что мое состояние столь ужасно, как ты предполагаешь. Через несколько дней доктор вернется и докажет, что ты неправа, — фыркнув, ответил он.

Как и большинство мужчин, Ренард был абсолютно уверен, что женщина не может знать больше чем мужчина.

Отвернувшись, она пожала плечами, и ответила:

— Конечно, делайте, как Вам будет угодно. Но если вдруг Вы измените свое мнение, моя горничная, Филисия, которая много знает о лекарственных свойствах различных растений, могла бы поправить Ваше состояние, если я смогу убедить ее помочь.

— Убедить? — переспросил он. — Она горничная. Ты всего лишь должна отдать ей приказ.