- Но вы не боги, - прервал собеседника Дарлан, активируя эфир. – Вы не сможете вернуть своих мертвых к жизни.
- Вернуть мертвых к жизни? Этим пусть занимаются некроманты. Мы же воссоздадим нашу расу.
- Как?
- С помощью человеческой плоти, конечно же, - произнес заклинатель плоти, словно сообщив нечто очевидное. – Вы прекрасный материал, податливый и главное - многочисленный. Иренгов за океаном и прячущихся за Облачными горами урсалов, мы уничтожим, утолив жажду мести. Но люди – другое дело. Ваша кровь универсальна, а тела, несмотря на слабость, гибки, чем не основа для шедевра, коим станет первый элоквит, созданный искусственным путем?
В голосе Принца Раздора не слышалось ненависти или презрения к человечеству. Для него люди были обыкновенной вещью, которую можно использовать по своему усмотрению.
- Твоей расе будет дан уникальный шанс – быть причастной к чуду, - продолжил элоквит, - разве это не прекрасно, мастер?
Три глаза внимательно смотрели на монетчика, ожидая его реакции. Только сейчас Дарлан заметил, что глаза Принца различались: те, что находились на обычном месте, были лиловыми, а радужку того, что выше, заливало золото. Казалось, что черный зрачок тонул в расплавленном металле. В легендах предназначение третьего глаза не имело четкого объяснения. Одни гласили, что он позволял предвидеть будущее, вторые — читать мысли и чувства окружающих, а другие сулили беду, мол, если разозлить элоквита, то с помощью третьего ока он подавит волю и сможет управлять жертвой как марионеткой.
- Ты хотел, чтобы я последовал за тобой, зачем? – спросил монетчик.
- Чтобы предложить союз. Так случилось, что ты представляешь опасность для нашего дела. Именно тебе удалось убить Северана, лучшего из некромантов. Затем ты каким-то образом выведал, где будет сегодняшний совет, да еще и смог проникнуть внутрь старой крепости моего народа. Ты собрал боеспособный отряд, который, правда, все равно обречен на гибель. С тобой следует считаться, мастер, а опасного врага нужно либо лишать жизни, либо превращать в друга.
- Предлагаешь предать собственный народ. Обречь их на мучение под пятой Трех Принцев.
- Посмотри на это под другим углом. Твой народ – это Монетный двор, - махнул рукой элоквит. – Вы – другие, вы новая ступень развития человечества, достойная существования. Один из твоих братьев уже оценил наше предложение и проявил благоразумие.
- Он и останется единственным, - процедил Дарлан.
- Тогда ты останешься здесь навсегда. – Принц вздохнул, будто в печали. – В этом великом месте твое остывающее тело будет мне напоминанием, что милосердие – это бесполезное чувство.
Чуть изогнутый меч с гардой в форме двухголовой змеи возник из воздуха, также как появлялся огненный молот Карающей Длани. Обхватив резную рукоять клинка тонкими пальцами с длинными ногтями, элоквит опустил оружие вниз так, что сталь звякнула о мраморный пол.
- Из уважения я уступлю тебе право начать нашу дуэль, - сказал трехглазый, слегка наклонив голову. – Когда-то давно даже обычный человек, умело владеющий мечом, мог бы одолеть меня в честной схватке. Но теперь и твои способности не сравнятся с тем, что доступно мне, мастер. Ты умрешь совсем скоро.
Эфир закипел так, что у Дарлана перехватило дыхание. Он метнул две монеты – одну по прямой линии, другую так, чтобы она срикошетила от саркофага позади заклинателя плоти, и сразу же бросился в атаку. От первой марки, Принц шагнул в бок, затем, развернувшись, поймал вторую рукой, почти также, как сделал несколько минут назад в логове некромантов, но монетчик был уже на дистанции для нужного удара. Он рубанул по ноге, на которую опирался трехглазый, когда поворачивался. Клинок противника просвистел возле уха, однако Дарлан предусмотрел путь отхода. Принц был слишком быстр и силен, поэтому монетчик пошел на риск, от которого в другой раз наверняка отказался бы. Дарлан упал на пол, вонзил уже заготовленную марку в холодный мрамор и, использую эту опору, толкнул себя вперед, кувыркнулся и вновь оказался в вертикальном положении.
- Впечатляюще, - проговорил элоквит. По его бедру скатывалась вниз струйка голубой крови. Всевышние боги! Дарлан наделся, что ранил его гораздо серьезнее, когда тот успел увести ногу в сторону?
- Это только начало.
- Верю, мастер! Верю! И сожалею, что ты отказался присоединиться к созданию счастливого мира. Когда-нибудь позже, я бы продемонстрировал тебе и другие миры, где бы ты получил все, что захотел. Где бы ты был по-настоящему полезен.