А потом вдруг развернулась и уставилась на мужика в упор:

— Слушай, а зачем ты вообще это делаешь? Случай тот дурацкий забыть не можешь? Или боишься, что если не подсуетишься и заранее не назначишь виноватых, тебя самого обвинят, что ни с чем толком справиться не можешь?

И по тому, как быстро тот отвел глаза, поняла — угадала.

— Гнилой ты все же человек, Орима, — сунула она ключ в карман, поправила шаль и спустилась с деревянного крыльца, пару раз скрипнув чуть просевшими ступенями. — Непонятно, за что только здешний народ тебя из года в год старшим над собой ставит?

— Но-но! Ты болтай-болтай, да не через край. А то управу-то нетрудно найти будет! Разложить костерок для ведьмы в наших краях еще полвека назад самое милое дело было, вот ваше племя и сидело тихо! Это теперь вон власти понабрали… Нет тебе доверия, Алита!

— Что ж, понимаю, — едва удержалась она, чтоб не плюнуть ему под ноги. — Ну тогда, может, и травки для вашей старой сам варить будешь?

Тот опомнился:

— Идем, чего уж, — развернулся он к выходу на улицу. — Бабка твоя небось так не дерзила.

— Так ее небось и виноватить во всем подряд не пытались.

— Далеко тебе до нее, ага, — не слишком логично выдал мужик, захлопывая за собой калитку и тут же чуть забегая вперед — словно не с ведьмой вместе шел, а сам по себе. Аля лишь усмехнулась и шаг, наоборот, придержала — пусть себе отбегает: дорога известна, не заблудится и без провожатых.

— Недалеко, на самом деле, — буркнула она под нос — точно не для «собеседника».

И вдруг сообразила, что все же не совсем права. Нет, силу-то свою предшественница передала ей полностью — с ведьмами по другому не бывает… но вот привычки к здешней жизни передать так не смогла. И сама Аля за прожитые здесь полгода сделать этого тоже толком не сумела — все-таки местные порядки здорово отличались от привычных ей раньше.

В городе, где она родилась, на ту же нечисть, к примеру, смотрели совсем по-другому. Там ее или просто не воспринимали всерьез, считая бабкиными сказками — большинство горожан, кстати; или старались вообще не пропускать в этот мир — те, кто имел силу и отлично знал, что сказками здесь и не пахнет. Чему и Алю учили лет с двенадцати, когда у нее открылся слабенький, неустойчивый еще ведьмовской дар. То есть бороться с ними учили: ставить барьеры, отражать атаки, держать оборону…

В деревне же, куда пришлось удрать далеко не по своей воле, к этому всему относились совершенно по-другому. Про нечистиков — как это племя по-свойски и почти ласково называли всех скопом, — местные прекрасно знали, сомневаться в их реальности даже не думали, как не думали и не пускать их в свой мир. Считали, что пользы от мелкого народца явно больше, чем вреда, всерьез гоняя разве что самых злостных. Остальных же просто старались держать в очень жестких рамках с помощью веками проверенных и отработанных ритуалов — для чего, собственно, деревенская ведьма нужна и была.

Нечисть отвечала на такое вполне предсказуемо — пыталась эти рамки сломать или хотя бы продавить, но по большому счету установившееся равновесие устраивало всех. Малому народцу здесь даже несмотря на «ежовые рукавицы» все равно было лучше, чем там, откуда они приходили. А люди с удовольствием пользовались всем тем, что прирученная нечисть могла им дать. Все же изба с домовиком это совсем не то, что без такого вот «хозяина». Да и коровник без велесенка по местным меркам даже на простой сарай не тянул, не говоря уж про баню без банника…

Вот к такому повороту ей и пришлось внезапно приспосабливаться, и гладко оно пройти не могло никак. Сначала Аля по привычке дико шарахалась от любого нечистика, а поскольку с силой, доставшейся от предшественницы, ей повезло (до сих пор в голове не укладывалось, зачем ведьме с таким потенциалом было сидеть в этой глуши, похоронив более чем реальные шансы пробиться на самый верх иерархии), выглядело это ее шараханье очень зрелищно. Потом, когда немного пообвыклась, Алю качнуло в противоположную сторону — потянуло малый народец жалеть. И староста, не пропустивший такое безобразие, не постеснялся ей привселюдно попенять, что ничего даже отдаленно смахивающего на дружбу у ведьмы с нечистиками быть не может:

— Ты, эт-та, не забывай на чьей стороне стоишь и кому здесь служишь. Для мелкого народца ты пугалом должна быть, а не подружкой! А то вон хвороста в лесу много — чтоб напомнить, значится. Дай только повод — и на тебя и на них хватит.