Императрица Мингю округлила глаза, а её руки внезапно похолодели и принялись дрожать. Степи? Как степи? Не может того быть!..

— Жизненный путь принцессы приведёт её прямиком к великому Золотому Дракону. Именно с ним её свяжут навеки нити чести, долга и любви! Я отчётливо вижу это. Золотой Дракон, и пусть пока он ещё очень мал и не стал великим, но он будет ждать принцессу Юйлань. Это предрешено свыше!

Золотой Дракон из степей? Но ведь именно так называют сына Чэнсу Миншенга, правителя Степных земель! Императрица едва не вскрикнула от ужаса.

Нет! Нет! Нет!

— Золотой Дракон? — переспросила она, не сводя с шамана ошалелого взгляда. — Ты ошибаешься! И звёзды твои ошибаются! И гороскопы лгут! Этого не может быть! Я не позволю!..

— Книга судьбы наследной принцессы Юйлань уже написана, и, боюсь, что её не переписать! — возразил шаман, с укором в глазах посмотрев на императрицу, тряхнув при этом седой головой.

— Я переиграю судьбу! Вот увидишь! А ты никому ничего не расскажешь! Ни ты, ни твои проклятые звёзды! Стража! — громко позвала она.

Взгляд императрицы сделался жёстким, и это не укрылось от шамана. Чуть заметно улыбнувшись, он завёл правую руку за спину.

— Никому не дано обмануть или изменить судьбу, и даже вам, императрица великой Сюнь, это не под силу. Принцесса Юйлань пройдёт свой путь, как ей это и предначертано. Её судьба будет ждать её!

С этими словами старый шаман резко вскинул правую руку. В тот же миг перед глазами императрицы неожиданно появилась белая дымчатая пелена, а когда она рассеялась, оказалось, что шаман исчез.

Подоспевшие стражники непонимающе озирались по сторонам, но в подземной зале были только они сами и императрица. Шаман словно растворился в воздухе!

— Живо найдите его! — приказала императрица Мингю, и голос её от волнения стал походить на истеричный крик. — Шаман должен замолчать навечно! Ищите его, а как найдёте — убейте на месте!

Выхватив мечи-дао [2], стражники бросились выполнять распоряжение своей госпожи, но все их попытки ни к чему не привели. Старый шаман исчез, будто его никогда и не было в Нефритовом дворце.

______________________

[1] Ханьфу — длинный халат с широким поясом.

[2] Меч-дао — оружие, имеющее изогнутое лезвие с односторонней заточкой.

Столица империи Цянь Сюэ. Нефритовый дворец.

Семнадцать лет спустя

Длинный коридор, по которому шла императрица Мингю, петляя, убегал вперёд, и где он заканчивался, знали, пожалуй, только слуги, служившие во дворце не один десяток лет. Её шёлковые, расшитые изысканной вышивкой туфельки при ходьбе не издавали ни звука, будто императрица и не шла вовсе, а парила в воздухе, и даже ханьфу цвета сочных спелых слив, почти не колыхался. Служанка императрицы по имени Сян шла рядом с госпожой, придерживая её под локоток, и хотя лицо императрицы выражало спокойствие и умиротворение, а губ касалась чуть заметная улыбка, Сян чувствовала напряжение, сковывающее руку её хозяйке.

Коридор всё никак не хотел заканчиваться, и императрице Мингю едва хватило выдержки, чтобы спокойно дойти до своих покоев, расположенных в западной части Нефритового дворца. Стоявшие по обе стороны от двери молчаливые стражники в одеждах насыщенного серого цвета, распахнули перед ней тёмные створы с золотой окантовкой, и императрица вошла внутрь. Сян не отставала от неё ни на шаг. Через секунду двери бесшумно закрылись за их спинами.

— Госпожа! — тихонько позвала Сян, как только они остались вдвоём, и никто не мог их подслушать. — Госпожа! Разговор с императором так расстроил вас?

Императрица Мингю даже не взглянула на служанку. Её напускное спокойствие мигом улетучилось. Она расхаживала по комнате, словно тигр в клетке, и кусала губы. В её голове теснились мысли, одна ужаснее другой, и все переживания и стенания отражались на красивом, всё ещё свежем лице. Не смотря на то, что императрице нынешней весной исполнилось тридцать семь лет, её кожа оставалась белоснежной и гладкой, и ни одна морщинка не смела коснуться её лица.

За дверью покоев императрицы послышался тихий стук, а вскоре на пороге появилась молоденькая служанка, державшая в руках чабань [1]. Она прошла в комнату, в которой всё дышало красотой, роскошью и изяществом, поклонилась своей госпоже, и после этого опустила чабань на стол. Так же незаметно служанка удалилась, хотя Сян решила, что госпожа вряд ли заметила появление служанки в комнате.