— И что мне, ему пузо, что ли, начесывать? — хозяин мрачно посмотрел на меня.

— А какая разница? — я знал, что разговор бесполезен, но все равно попытался хоть что-то сделать. — Поведение не изменится, самцы даже менее агрессивны, чем самки, обычно в питомцы выбирают именно самцов…

— Спасибо, доктор, — ледяным тоном оборвал меня хозяин. — Сколько я вам должен?

Я покосился на саламандру, которая как ни в чем ни бывало плавала вокруг мостков, надеясь, что ее снова приласкают, а, может быть, и чем-то угостят, а потом обвел глазами ее бескрайний аквариум. И назвал стандартную цену. Хотя надо было тройную — за срочность, инопланетность и опасность для моих нервов!

Хозяин кивнул и скинул деньги мне на чип.

— А он полноценным будет? — спросил вдруг. — Икру оплодотворять сможет? Ну если его того… В производители продать?

— Теоретически — да. Но на практике… — я тронул рукой бетонную стену. — Охаледские саламандры привыкают в первую очередь к дому, во вторую — к человеку, с которым общаются. Транспортируют только маленькие, взрослые не способны прижиться на новом месте.

— Ничего, приживется. А надо будет — вместе с танкером продам, — буркнул хозяин нелюбезно и кивком указал мне на выход.

Из дома я уезжал с тяжелым сердцем. Животных-отказников я повидал немало на своем пути. Кому-то, правда, расставания с неумелыми и не слишком заботливыми хозяевами шло лишь на пользу, но конкретно в этом случае я знал точно: несчастной саламандре никогда не привыкнуть к новой семье.

Возможно, именно из-за этой особенности — привыкать к своим хозяевам и узнавать черты родителей даже в детях и родственниках, охаледские саламандры и были интересны тем сумасшедшим богачам, что их заводили. Огромное свирепое многотонное чудище вело себя смирно и ласково с членами семьи и могло покалечить и даже слопать любого чужака. Был случай, когда их использовали как охранников: сделали огромный кольцевой бассейн, а все проходы на охраняемую территорию — по тонким стеклянным коридорам. И все. Заходи кто хочешь — милости просим. Только вот если рядом с гостем не было никого из членов семьи, саламандры разбивали колбу коридора, и поминай как звали.

После того вызова прошло несколько недель. Честно говоря, я и думать забыл про несчастную саламандру. Но ее хозяина, позвонившего по видеосвязи в один приятный солнечный денек, узнал сразу же. Такая вот у меня особенность — запоминать неприятных мне людей на долгие годы.

— Приехать сможете? — буркнул он, по своему обыкновению, крайне нелюбезно.

— А что случилось? — мне стало очень любопытно, зачем я мог понадобиться.

— Прыщ какой-то, — он поджал губы и неохотно добавил: — Большой.

— Хорошо, приеду часа через… — я прикинул, сколько времени может занять кастрация чершиширенского кота, и добавил еще час на дорогу. — Три с половиной часа. Устроит?

— Приезжайте, — бросил хозяин и отключился, а я запоздало сообразил, что не спросил, на ком все-таки вырос большой прыщ.

Дорогу я помнил хорошо, а чершиширенский кот не доставил особых хлопот — сам дисциплинированно лег на стол и подставил лапу для наркоза. Конечно, он не знал, что с ним сделает мой острый скальпель, но все равно не сможет осознать потери. В любом случае, сделав свое дело и убедившись, что кот благополучно вышел из наркоза, оповестив об этом хозяев утробным ревом, я поехал к бывшему владельцу охаледской саламандры и был на месте уже через два часа сорок минут.

К моему огромному удивлению, хозяин повел меня к никуда не девшемуся подземному танкеру. Со все возрастающим недоумением я смотрел, как он поднимается все по той же лестнице на тот же помост и…

— Буль-буль-буль… — он похлопал ладонью по воде. — А ну давай сюда, парень.

До меня наконец дошло, что происходит, и сердце радостно забилось.

— Вы все-таки решили его оставить? — уточнил я очевидное. Просто на всякий случай.

— А куда его девать-то? — хозяин, кажется, чутка смутился. — Старый он, да и того… — он помолчал, а потом неохотно продолжил: — Внучка моя приезжала. Малая совсем. Так он понял сразу, что внучка. На спине ее катал, облизал всю. Да и слизи на нем и правда поменьше стало…

Тут глубины вынырнуло огромное тело и раздался радостный скрип.

— Ну привет, привет, — хозяин бесстрашно похлопал саламандру по огромному лбу, уже почти свободному от слизистых наростов. — Давай-ка, стой смирно. Покажи доктору свою болячку.

Я сомневался в способности охаледских саламандр понимать слова, но тем не менее огромное животное послушно замерло, давая мне возможность осмотреть большую шишку на локте.

— Небольшое нагноение, — хоть прыщ и был размером с пивную бочку, для этого существа это было действительно небольшое повреждение. — Но нужно вскрыть и прочистить. Я вернусь завтра, его нужно будет усыпить и…