— Всё-таки с неба, — в один голос произнесли Арем и Кас.

Война началась без предупреждения.

Первый удар — и кто-то рухнул на землю. По рядам пронеслось:

— Ангельская вода!

Первая капля крови упала на твердь.

Это было серьёзно. Смертельно.

В один миг сотни белокрылых взмыли вверх, рассекая потухший свод горящими мечами. А из чёрной бездны расколовшегося неба, падали воины тьмы. Они не летели, а обрушивались, как грозовые тучи: тяжёлые и неудержимые, сжимая в руках оружие, из которого струился чёрный дым. Злобный рык тварей сотрясал землю.

Доли секунды — и пространство разорвал гул сотен крыльев, лязг стали, крики.

Касиэль ринулся вперёд. Он рубил не думая, оставляя за собой серебристые всполохи. Враги смыкались перед ним в живые стены, но и это его не останавливало. Кас вспомнил свой истинный боевой танец – бесстрашный не знающий пощады.

Рядом, одновременно с тремя бился Аремиэль. Он резко сложил крылья, которые ещё недавно были ослепительно белыми, теперь иссечены и облиты кровью. Воткнул меч в твердь и присел на одно колено, со стороны казалось, что он совершает религиозный ритуал. И выпорхнул высь, одновременно снося головы бездушным монстрам.

На секунду Арес увидел, как на Каса одновременно надвигаются двое.

Касиэль едва успел увернуться от первого удара, почувствовал, как лезвие рассекает воздух у самого виска.

— Смотри! — крикнул Арем.

Касиэль рванулся в сторону, но знал — не успеет.

Воздух что-то рассекло. Один из врагов рухнул, захлебываясь чёрной жижей — тонкий стилет торчал у него в горле, тот самый на который они спорили тысячу раз и Касиэль всегда проигрывал.

Чернокрылый обернулся, Аремиэль стоял с поднятой рукой, в глазах — смесь ярости и старой братской усмешки:

— Если выживешь — он твой, — бросил он.

— По рукам, — Кас оскалился, но улыбка не успела коснуться глаз.

Она появилась внезапно.

Маленькая, стремительная, с развивающимися светлыми волосами. В руках, голубыми искрами, как её глаза, зарождался эфир. Она готовилась к следующей атаки.

Кларисса. Так звали эту женщину, кто-то из Ловцов окликнул её по имени.

Касиэль видел, как она сражается — яростно, отчаянно, прикрывая спину Гордиану Варду, будто пытаясь ему что-то доказать. А может она так признавалась ему в любви? -- подумал Кас.

Он попытался прикрыть ее, подтянуться ближе — но…

Не успел.

Удар пришелся в спину. Кларисса замерла на мгновение, глаза расширились — не от боли, а от неожиданности. Потом она рухнула.

Кас ринулся к ней, но Гордиан подхватил ее раньше, чем тело коснулось земли.

Касиель видел, как дрогнуло лицо Варда. Видел, как его пальцы сжали ее плечи — не как командир, держащий умирающего солдата, а как человек, понимающий, что теряет что-то, чего никогда не смел назвать своим. Кларисса лежала в его руках, легкая, как сломанная птица. Кровь растекалась по его ладоням, а её глаза — те самые, что всегда смотрели на него чуть дольше, чем нужно, — теперь теряли последний свет. Знал о ее чувствах, которые она прятала за колкими шутками и безупречной службой. Знал — и делал вид, что не замечает.

Она знала, что он женат.

Знала — и всё равно шла за ним в самый ад, пряча в сердце ту любовь, о которой никогда не говорила вслух.

— Гордиан… — её голос был едва слышен.

Он наклонился ниже.

— Поцелуй меня… на прощание.

Сердце сжалось. Он не мог. Не должен был. Но её пальцы слабо сжали его плащ, и в её взгляде не было просьбы — только «принятие». Она знала, что это «всё».

Он поцеловал её.

Нежно.

Как первую и последнюю тайну.

Её губы уже холодели, когда он оторвался.

— Спи, — прошептал он, закрывая ей глаза ладонью — медленно, будто давая себе последние мгновения перед тем, как принять ее уход. Её кровь ещё тёплая медленно стекала с обручального кольца.