Вас когда-нибудь предавали? А может предателем были Вы?

Какое страшное слово - предательство. От него веет горечью и болью.

А можно ли простить предательство? А можно ли оправдать предателя? Бывает ли такое, что у предательства есть причины и оно было необходимым?

Нет.

Так всегда думала я. Но если бы я знала, какие испытания приготовила мне жизнь, то подумала бы над этими вопросами получше и, возможно, не была бы такой непреклонной.

Иногда предательство только выглядит так, а на самом деле таковым даже не является.

Нетта

- Ваше Величество, мы больше ничего не можем сделать. Мы дали Его Высочеству все возможные снадобья от его недуга, но ни одно из них не сработало. К моему великому сожалению, я не знаю как ему помочь, - в тишине покоев принца раздался уважительный мужской голос с нотками страха.

Королевский лекарь стоял у кровати наследника, но взгляд его был устремлён на короля Вальтера, стоявшего в другом конце комнаты и прожигающего лекаря злобным взглядом. Его Величество Вальтер был суров и жесток, даже находясь в хорошем расположении духа, а о том, на что он был готов в своей ярости и злости даже вспоминать было страшно. Поэтому страх в голосе лекаря был оправдан: он не мог помочь единственному сыну короля и от одной только мысли о том, как его накажут бросало в дрожь.

- Может мне бросить тебя в темницу, чтобы ничто не отвлекало тебя от раздумий о том, как вылечить моего сына? - подобная ярость в королевском голосе пугала даже его воинов, что уж говорить о двух помощниках лекаря, в испуге попятившихся подальше от кровати принца. Сам же лекарь проявил выдержку получше и ограничился одним лишь испуганным вздрагиванием.

- Мой король, возможно, нам стоит дать господину Деметрусу ещё немного времени? Холодная, сырая темница не поспособствует его думам, а лишь прибавит нам хлопот с его собственным здоровьем, - голос королевского советника разбавил гнетущую тишину в покоях принца.

Король ещё несколько мгновений смотрел на лекаря, а затем произнес уже спокойным голосом, от которого становилось ещё страшнее:

- Ты прав, Вильгельм. Деметрус, у тебя есть три дня, чтобы вылечить принца. Не справишься и я брошу тебя в темницу. Для начала.

От мыслей о том, что король может придумать в продолжение, мурашки бежали по коже от ужаса. Не сказав больше ни слова, и ни разу не обернувшись, король, а вслед за ним и советник, покинули комнату. На меня они не обратили никакого внимания. Для короля я была невзрачной девчонкой, водившей дружбу с его сыном, но пока наше общение никак не мешало Николасу выполнять его обязанности принца, король закрывал глаза на такое досадное недоразумение, как я, и не запрещал нам дружить. Поэтому, когда Его Величество пришло к Нику, он лишь мельком взглянул на меня и даже не стал выгонять, на тот момент он был полностью сосредоточен на больном сыне и испуганном лекаре.

Господин Деметрус и его помощники ещё какое-то время осматривали Николаса, а затем, собрав все свои записи и разные баночки с мазями, травами и настоями, тоже ушли, оставив нас, наконец-то, одних.

Я подошла к кровати и села на самый край, чтобы не потревожить Ника. Он был красивым парнем: аристократичные черты лица, тёмные волосы, голубые глаза, бледная кожа, высокий рост и стройное тело. Всё это заставляло юных аристократок краснеть и глупо хихикать в присутствии принца. Но больше всего Николаса раздражало получать любовные письма от этих самых аристократок. Каждый раз он лишь утомлённо вздыхал и жаловался, что от количества вылитых духов на этих письмах можно лишиться рассудка. Бедняжка так страдал из-за этого, что я благоразумно не рассказывала ему о том, какие легенды о его красоте ходят среди крестьянских девушек и какие мысли их посещают. Я, как хороший друг, берегла его хрупкое душевное спокойствие.

Но принц славился не только привлекательной внешностью. Он был справедливым, но не жестоким человеком, как его отец, и именно это больше всего ценили в нём его подданные. Жители королевства никак не могли дождаться того момента, когда он займёт трон. Ник уже был достаточно взрослым для этого, но король пока не собирался уступать своё место сыну.

Сейчас же кожа его была не просто бледной, а с синеватым оттенком, больше похожая на кожу мертвеца, а не живого человека. Под глазами залегли тёмные круги, со лба стекал пот, дыхание было частым и поверхностным, как будто ему не хватало воздуха и он не мог никак надышаться, и время от времени его тело пронзали судороги. Большую часть дня и ночи он находился без сознания, лишь изредка приходя в себя.