- Михаила, - сказала словно очнувшись ото сна мать.
Оставить у нас Михаила?
- Да-да, - мягко продолжила она: Давайте уже по скорее, сами понимаете…
Конечно. Я понимаю. – именно в этот момент Антон подумал, что вот уже несколько лет совсем ничего не понимает и родители этого мальчика тут совсем не причем, но разбираться еще и в их проблемах ему совсем не хотелось. Прошу, дайте мне ваш паспорт, я внесу его в базу.
- Вот, держите, - женщина достала портмоне из ярко-желтой сумочки и порывшись в нем немного достала паспорт в такой же ярко-желтой обложке и протянула его Антону.
- Твердая Марина Вячеславовна – прочитал Антон и не особо вникая во все остальное бездумно перенес все на компьютер. Затем распечатал получившийся бланк, поставил пару галочек развернул и подтолкнул листочек к краю стола: одна подпись здесь, и одна на другой стороне.
- Хорошо! - Она быстро чиркнула в нужных местах, буквально вырвала паспорт, не дожидаясь пока Антон ей его отдаст, взяла все это время безмолвно стоящего мужа под руку, вышла из комнаты и направилась к эскалаторам.
Антон еще немного посмотрел в монитор, как будто что-то вспоминал, потом встал развернулся и наткнулся на подошедшего к нему вплотную Михаила.
- Ой, ты чего? Нельзя же так пугать. Дядя же старый.
- Пройдемте к столу, дядя, - мрачно произнес Михаил.
Тут нужно произнести несколько слов по поводу того, что собой представлял, собственно, сам Михаил, для того чтобы читатель мог понять, чего в дальнейшем от него ожидать (потому что сам я к такому не был готов).
Итак, он имел обыкновение вставать рано, за 2-3 часа до школы. Для того чтобы прочесть утреннюю сводку новостей в газете, которую лично ему к двери приносил почтальон несмотря на то, что жили они на 8 этаже и выпить 6-часовой кофе, который хоть у них и имелась кофе-машина он все-таки предпочитал варить в турке предварительно обжарив несколько зерен. Читая газету, Михаил часто раздраженно дышал, как бы не совсем соглашаясь с написанным. После каждодневной порции нервов он выходил на балкон, брал сигару (так он называл, печенье в форме трубочек) и хмуро смотрел на открывающийся его взору город. На этом заканчивалось его утро и начинался день, который, как мне кажется, нет нужды описывать.
Они прошли к «столу» - детскому столику, собранному из четырех кубиков, точно таких, как тот на котором сидел мальчик. Антон сел прямо на пол, а Михаил, с секунду подумав, притащил тот самый «стул».
- Чего ты хотел, Миша?
- Я настаиваю на том, чтобы меня называли Михаилом!
- Отлично! Я тебя понял – Антон немного опешил от такого заявления, но тут же взял себя в руки - не первый же день работает: Михаил, - он слегка потянул: чего же ты хочешь?
- Понимаете, я от Дениса – теперь была его очередь делать многозначительную паузу, после которой он достал из внутреннего кармана своего пиджака «портсигар» - упаковку печенья – и шумно затянулся: от того самого Дениса!
- От Дениса? – у Антона помутнело в глазах.
- Да. От Дениса! - И оставив сигарету во рту, он положил руку на сердце: мир его праху. У нас все еще помнят, что вы сделали и мы очень ценим вашу помощь. И поэтому я здесь. Мне нужна помощь.
- Думаешь, можешь прийти сюда, начать нести какую-то ахинею, и я тут же растаю? – Антон решил, что его пытаются обмануть или подставить, возможно даже сдать местной полиции. – В нашей комнате ежедневно бывает по 5-6 Денисов, и мне бы хотелось узнать от какого именно ты.
- Не стройте из себя дурачка! Вы прекрасно знаете от какого. Иначе бы не было смысла называть его имя. Но чтобы прекратить дальнейшие разбирательства, вот доказательства! – Он держал в руках маленький белый кубик. - Одна из его игральных костей! Сбита на «тройку»! – При этих словах рука разжалась, а кубик полетел вниз и уже через пару секунд выпала тройка. Для достоверности Михаил повторил это же действие еще несколько раз.
- Приоритет какой? – выдохнул Антон. Он то надеялся никогда к этому больше не возвращаться, но раз уж в деле появился Денис, как он это называл «заденисилось», значит ему придется разобраться. Ничего не поделаешь: «долг – есть долг».