Вечером сложная тренировка, построение. После прохладный душ.

Хлесткие струи бьют по крепким плечам и спине. Откидываю голову назад, подставляю лицо прохладной воде. Устал, как собака. Тело ноет от напряжения.

Какое-то время так и стою, закрыв глаза, пытаюсь расслабиться. Отпустить еще один день. Еще одну спецоперацию. Еще две жизни, которые спас. А потом выбираюсь из душа. Насухо вытираюсь, переодеваюсь в чистую одежду. Присаживаюсь на скамейку.

— Ты как, брат? Собираешься домой? — мимо проходит Миха.

— Да, — кидаю ему. — Сейчас только наберу Яру. Спрошу про девчонку.

— Да, жалко ее, — тянет друг, качает головой. — Так подставилась под пули, чтобы спасти свою сестру.

Наш командир узнал некоторые подробности. Тот ублюдок стрелял в жену, а девчонка закрыла собой сестру.

Ублюдок. Убил бы скотину.

Руки неконтролируемо сжимаются в кулаки.

— Набери потом мне, — говорит Миха.

Я молча киваю ему. Медведь уходит. Достаю сотовый, набираю Яра.

Гудок. Один. Второй. Третий.

Скорей всего операция еще не закончилась.

— Привет, — уставши произносит Яр.

— Как? — это все, что удается сказать.

Следует тяжелая, давящая пауза. Все тело в секунду каменеет. А потом слышу его ответ:

— Девушка в коме.

Я оглушен выстрелом, и той, которая подставилась под пули.

Полина

В ушах назойливо пищит. Неприятно. Раздражающе так.

Во всем теле чувствую невыносимую боль. Морщусь, пытаюсь глаза открыть. Но получается у меня это сделать лишь с третьего раза. Но вижу перед собой лишь размытое пятно. Быстро, быстро моргаю, пытаюсь сфокусировать взгляд.

В поле зрения попадает белый потолок. Кристально чистого белоснежного оттенка, без каких-либо погрешностей и трещин.

Где я?

Что происходит?

Пытаюсь пошевелиться, но только врежу себе этим. Ощущаю жгучую боль во всем теле. С губ срывается мучительный стон.

Черт. Как же больно. Будто все тело через мясорубку перекрутили. И не один раз.

Поворачиваю голову в сторону, вижу ее. Она сидит на стуле и печальными глазами смотрит на меня. Но в них есть что-то еще. Что-то такое, что не сразу могу разобрать.

Они горят злостью. Жалят, как укусы осы ненавистью. Сжигают, как самое горячее пламя демона, желающее разорвать своего обидчика.

Меня током пронзает. Вспышка… и перед глазами проносятся воспоминания. Как сестра позвонила и попросила приехать к ней, помочь собрать вещи. Как заявился внезапно Максим. Начал кричать, что никуда ее не отпустит. В какой-то момент он достал из-за спины пистолет и начал угрожать.

Что развернулось дальше едва ли помню от страха, сковавшего все тело. Но четко помню, как прозвучал выстрел, а дальше мое тело рефлекторно двинулось вперед, заслоняя собой Мию.

Выстрел. Один. Второй. Третий. И тишина… Как в вакууме.

Я больше ничего не чувствовала. Только жгучий холод, пробирающий с пальцев ног, поднимающийся все выше. И голос. Он окутывал меня, манил в свой кокон, обещая мне покой. И я уже была готова пойти за ним.

Я помню каждый свой вздох. И последний выдох. Когда дышать уже не было никаких сил. А потом я увидела ее. Маму. Она грустно на меня смотрела. Смотрела и плакала. Я пыталась до нее дотянуться, но она лишь качала головой и плакала.

Выныриваю из воспоминаний. Вокруг меня появляются звуки и писк приборов. Как оглушенная здоровой кувалдой лежу.

Все тело в секунду напрягается. Страх берет меня за горло, крепко сжимает. Дышать перестаю.

— Проснулась? — не понятно то ли сестра радуется, то ли не довольно тем, что я открыла глаза. Что выжила.

Губы пересохли. Кончиком языка прохожусь по ним. Приоткрываю рот и совсем тихо шепчу:

— Пить.

— Пить хочешь? — переспрашивает Мия.

Я в ответ только киваю. Говорить тяжело.

Она медленно встает. Из-за уже довольно большого живота. Шагает к тумбочке и наливает в стакан воду. А потом обратно возвращается ко мне. Протягивает мне спасительную соломинку.

Глубоко вдыхаю, пытаюсь пошевелить непослушной конечностью. Через боль и агонию, которая жалит как языки пламени мое тело, я протягиваю руку к стакану. Но как только дотрагиваюсь до стакана, чтобы забрать его, Мия разжимает пальцы.

Удержать в руке стакан ослабленным телом не получается. Кисть падает на кровать. Все жидкость проливается прямо на меня.

С губ срывает разочарованный вздох. Прикрываю глаза. Во рту точно сахара. Но больше просить помощь у сестры не буду. Не гордая. Но умолять ее о стакане воды не хочу.