– Благодарю, ваше сиятельство, – просиял трактирщик. – Сейчас моя жена вас в номера позовет.

И он махнул супруге, которая спускалась со второго этажа.

– Вы как хотите, госпожа, – шепнула Перпетуя Софии, – но спать стоя как боевая лошадь я вам не позволю. Или на лавке в одном зале с мужланами.

– Ты куда? – шепнула ей София, когда служанка решительно поднялась с места. – Стой!

Но Перпетуя встала и направилась к сидящей троице.

– Добрый вечер, господа! – обратилась она к ним всем, но глядя преимущественно на седовласого вельможу.

По его платью сложно было понять, кем он являлся. Строгий камзол, больше напоминающий мундир, был мало украшен, и разве что пуговицы и запонки с камнями намекали на богатство его владельца. Высокий воротник стойкой с чуть потускневшим серебряным кантом подпирал жесткий подбородок. Однако властные манеры и сталь в голосе выдавали человека, привыкшего повелевать. Мужчина поднял взгляд на Перпетую, потом перевел его на нахмурившуюся Софию.

– Чем могу помочь? – отрывисто спросил он.

– Дело в том, ваше сиятельство, – взволнованно начала Перпетуя, – что мы остановились в этом трактире. А комнат нам не дают. Говорят, что обе две заняты.

– И что же вы хотите, любезная? – недовольно осведомился секретарь путешественника. – Мы заказывали номера заранее.

– Так не спать же нам в зале! – всплеснула руками Перпетуя.

– Эх, дорогуша, – сказал Торренс, добродушно подмигивая ей. – В пути где только спать не приходится. Бывало и в лесу ночевали. А чтобы волки не задрали, костры разожжешь вокруг возка. Кони в центре собьются, дрожат, страшно им, когда вой слышат. Так и сидишь до рассвета, глаз не смыкая, с оружием в руке. А тут и тепло, и безопасно…

– Это ваш возок перевернутый на дороге был? – спросил вельможа, проигнорировал воркотню старика.

– Это тот, который мы поднимать помогали? – уточнил Торренс.

– Наш, – горячо подтвердила Перпетуя. – Спасибо, что мимо не проехали, господа! – но вельможа лишь чуть качнул головой, как бы отметая благодарность. – Мы с госпожой сюда пешком пришли. Здесь и ночевать придется.

Вельможа бросил взгляд на Софию, и та порозовела от его цепкого взгляда. Она надменно склонила голову и получила в ответ вежливый поклон.

– Любезная, – недовольно вмешался секретарь. – Ничего с вами не будет, если вы в общем зале ночь проведете. Нам нужны обе комнаты. Одна для его сиятельства, а в другой мы с камердинером расположимся.

– Да где это видано, – всплеснула руками Перпетуя, – чтобы благородная госпожа ночь проводила в таком месте?!

– Э-э, милая, – вмешался Торренс, – в дороге разное бывает. Вот помню я, раз на войне нам с его сиятельством пришлось ночевать в хлеву. И то рады были, что не на голой земле. А утром смотрю: к его сиятельству ягненок прибился, видимо, для тепла. И так спят оба хорошо…

– Вы нас в хлев посылаете? – взвилась Перпетуя.

– Перпетуя! Иди сюда! Немедленно! – звенящим от гнева голосом позвала София.

– Вы монахиня Ордена Последователей Иризы? – обратился к ней вельможа.

– Только послушница, – резко возразила София. – Прошу прощения за мою служанку. Перпетуя, я кому сказала, иди сюда!

– Так! – обрезая дальнейшее препирательство, сказал вельможа и встал с лавки. Жена трактирщика почтительно ожидала рядом, когда сможет отвести их в номер. – Номер получше отдаем женщинам. Надеюсь, вы сможете расположиться в одной комнате, сударыня?

София широко раскрыла глаза от удивления и машинально кивнула.

– Но, ваше сиятельство… – проблеял растерянный секретарь.

– А мы расположимся в другой, – оборвал его вельможа.

И он рукой показал Софии и Перпетуи, чтобы они следовали за женой трактирщика.

Перпетуя победоносно посмотрела на свою госпожу.

– Благодарю вас, но это было необязательно. Деньги за номер мы вам отдадим, – холодно поклонилась София и пошла вслед за женой трактирщика.

– Вот тебе и спасибо! – усмехнулся Торренс, беря в руки глиняные кружки и собираясь идти вслед за господином, который пропустил вперед женщин.

– Это тебе спасибо, старый хрыч, за то, что в хлев нас отправлял, – проворчала себе под нос Перпетуя и поймала гневный взгляд обернувшейся к ней Софии. – Все-все, молчу.

– Как за такой клоповник вообще можно брать деньги? – возмутилась Перпетуя, проведя рукой по спинке кровати и показывав госпоже почерневшие подушки пальцев.