— Ни одного мало-мальски цивилизованного потребителя... — оглянулась я на Вив.

На обычно задорном лице подруги застыло отчаяние.

— У тебя слишком светлая кожа, Томми. Похоже, тут это ценится...

Я в самом деле очень гордилась белизной кожи — до сих пор. Пока она не стала обьектом поклонения для этих смуглых и меднотелых...

— Тысяча кантаров[4] золота, — раздался холодный властный голос.

И сердце пропустило пару ударов — на меня снова смотрели непроницаемо-чёрные глаза египтятнина.

— Тысяча кантаров серебра, тысяча кантаров бирюзы и тысяча кантаров лунного камня, — добавил он.

Мои недавние соискатели попытались оспорить добычу, но египтятнин только коротко бросил:

— Удваиваю.

Дольше всех не сдавался индеец, попытавшийся составить конкуренцию кожей императора Монтесумы, но египтянин, проронил:

— Утраиваю.

Аналог Сплинтера оживился, уже поднял унизанную перстнями лапку, как вдруг со своего места поднялся ещё один "покупатель". Белая одежда, связки драгоценностей на груди и руках... и золотая маска, полностью скрывающая лицо. Но египтянин его как будто узнал — красиво очерченные губы пренебрежительно скривились.

— Предложенное им, — маска качнулась в сторону египтянина, — и крыло Шеду[5].

— Хвост Сфинкса, — уже не глядя на меня, отозвался египтянин.

— Шкура Хумбабы.

— Коготь Сехмет.

— Земля из-под ногтей Энки.

— Урей.

— Рогатый змей Нингишзида.

— Капля из Нуна.

— Вздох Энлиля.[6]

Я только переводила глаза с одного на другого. Но при последнем заявлении соискателя в маске, Крысообразный даже приподнялся на своём облаке и радостно объявил:

— Продана!

— Нет! — пронзительно выпалила я и тут же получила тычок в спину.

Лицо египтянина потемнело, а купивший меня, даже не глянув в мою сторону, махнул рукой, и к колонне подлетели два кудрявых юнца, с ног до головы покрытых золотой краской и лазурными узорами. Я попыталась ухватиться за Вив. Та намертво вцепилась в мою руку, а Люсиль — в другую. Бенедикт начал отгонять хищно круживших вокруг позолоченных юнцов, по рядам божеств пронёсся смех... Но наше противостояние было недолгим. Клон Царя Обезьян раскидал моих защитников, юнцы подхватили под руки, я ещё слышала тихое обещание египтянина моему новому хозяину "Ты пожалеешь", и юнцы потащили меня прочь. Я лягнула одного, укусила за руку другого, но тут что-то кольнуло в шею, и перед глазами начало темнеть. Из быстро сгущающейся тьмы ещё донёсся дикий вопль подруги:

— Томмииии!..

И всё смолкло.

[1] Имир — в германо-скандинавской мифологии первое живое существо, инеистый великан, из которого был создан мир.

[2] Хуарку — мера веса у ацтеков.

[3] Кецалькоатль — досл. «пернатый змей», один из главных богов ацтекского пантеона.

[4] Кантар — египетская мера веса, равная 139 кг.

[5] Шеду — крылатые быки в шумерскоймифологии.

[6] Реликвии:

Хумбаба — свирепое чудовище шумерской мифологии, Сехмет — богиня-львица египетской мифологии, Энки, Энлиль, Нингишзида — божества шумерского пантеона, урей — принадлежность царского убора фараонов, изображение богини-кобры Уаджит, Нун — первозданный океан египетсткой мифологии.

Ощущение полёта... Ветерок овевает лицо и всё тело... Я опять попала к Стражам Галактики, но на этот раз меня вышвырнули из звездолёта? Приоткрыла глаза... и, дико взвизгнув, во что-то вцепилась, не сразу распознав в "чём-то" кудри одного из позолоченных юнцов. Он возмущённо вскрикнул и попытался высвободить шевелюру из моих судорожно стиснутых пальцев, но я только сжимала их крепче. Подо мной и вокруг — ничего, кроме облаков, и единственное, что поддерживает в невесомости — позолоченные юнцы, унёсшие меня с аукциона.

— Отпусти, наконец! — паренёк всё же выдернул волосы из моих пальцев и раздражённо обратился к другому, наблюдавшему за всем с отстранённым равнодушием. — Сколько яда ты ей впрыснул, Бази? Почему она уже пришла в себя?