Объявился он уже после похорон, промямлил что-то невнятное, кое-как извинился, даже в глаза не смотрел. Я тогда подумала, что ему просто стыдно. Обиды я на него не держала, не до того было, но с тех пор наши отношения становились все холоднее. Я чаще избегала встреч и разговоров, Костя же наоборот решил идти напролом. Его напор только усугублял и без того напряженную обстановку. В результате, не выдержав давления, я психанула, а он…

Он в тот же вечер переспал с Акуловой — женской версией самого Кости.

Новость очень быстро разлетелась среди студенческой тусовки. Катя Акулова была ни много ни мало председателем студсовета и весьма популярной личностью на факультете, а ее заинтересованность в Косте вовсе не была ни для кого секретом.

В общем, когда Акулова наконец добилась своего, новость, благодаря доброжелателям, практически сразу дошла и до меня.

Даже фотку скинули, не поленились.

В руке снова завибрировал телефон. На этот раз Костя решил позвонить. Не задумываясь, я просто сбросила звонок, и чтобы наверняка больше не беспокоил, отключила телефон.

Вздохнув, я вернулась в гостиную, еще раз осмотрелась и подошла к окну.

На секундочку я даже представила себя героиней все тех же стареньких голливудских фильмов, однако урчание в животе заставило меня вернуться в реальность. За весь день у меня во рту не побывало ни крошки. С утра как-то не хотелось, а потом не до того стало. Тем временем за окном уже вечерело и организм отчаянно требовал подкрепления.

Еще раз осмотревшись, я выдохнула, приказала себе расслабиться и отправилась на кухню. Однако, стоило мне только открыть холодильник и достать оттуда продукты для горячих бутербродов, как я с досадой обнаружила отсутствие хлеба.

«Да чтоб тебя» — выругалась мысленно.

На всякий случай я посмотрела по сторонам, поискала в шкафчиках и обреченно вздохнула. Хлеба нигде не было. Я даже снова холодильник открыла, предположив, что Зойка могла забросить его туда, но и там его не оказалось.

А ведь я совершенно точно брала с полки батон и на кассе забросила его в пакет.

Видимо, вывалился, а Зойка не заметила.

Тоскливо взглянув на лежащие на столе продукты, я покачала головой. Придется теперь в магазин тащиться.

Выходить из дома жутко не хотелось. А я ведь уже расслабилась, решила спокойно перекусить, и после осмотреть дом. Теперь же мне предстояло протопать пешком по заснеженной дороге не менее полутора километров до местного продуктового магазинчика. Дорогу я, конечно, запомнила, Зойка даже остановилась на минутку у этого самого магазинчика, чтобы я непременно обратила на него внимание, однако идти все равно не было никакого желания.

Холодно там и снег идет. Сколько я себя помнила, столько не любила зиму, а снег — и подавно.

Впрочем, выбор не велик.

Готовить мне сейчас хотелось еще меньше, чем идти в магазин. Да и как и без хлеба-то? Без хлеба я почти никогда ничего не ела, как-то привыкла с детства. Эту привычку я от бабушки переняла, а с возрастом ничего не поменялось.

Вздохнув, я обречено хныкнула, с грустью посмотрела на ожидающие своего часа продукты, забросила их обратно в холодильник и пошла одеваться.

И как у меня вечно так получается? Обязательно что-нибудь идет не по плану. Даже такая вот мелочь.

Путь до магазина казался бесконечным. В лицо дул противный холодный ветер, а мелкие снежинки то и дело забивались под ворот пуховика. И все-таки, зима — отвратительно время года, особенно, когда в жизни и так все через одно место.

По дороге я все прокручивала в голове произошедшее с со мной за последние несколько месяцев.

Смерть бабушки, долг, который я усердно старалась вернуть, экономя на чем только могла, Костя, изменивший мне с председателем студсовета, председатель студсовета, которая не особо меня жаловала, да что там — Акулова меня терпеть не могла. Все больше из-за Кости, конечно.

Как-то слишком много всего для одного человека. Если бы не Зойка, я бы, пожалуй, давно сломалась. К тому же, меня бы совершенно точно затравили в университете, как никак, а Акулова была его звездой. Как там раньше говорили? Спортсменка, комсомолка и просто красавица? Да, пожалуй, именно так. И с ее легкой подачи я бы непременно превратилась в грушу для битья.

Лишний раз меня не трогали только потому, что лучшей и единственной моей подружкой была Зоя Архангельская, а Архангельские далеко не последние люди в нашем городке. Семье Зои принадлежало почти все производство в городе и, соответственно, рабочие места. В общем, конфликтовать с Зоей было себе дороже, потому никто не лез, только порой сцеживали яд за спиной.