Миновав камеру охраны в компании возвращающихся жильцов, чтобы не докладывать кто я и куда собрался, и оказавшись перед неказистой с виду дверью, задумался над версией моего здесь появления. Посмотрел на себя чужими глазами: какой-то подозрительный мужик интересуется умершей, вызнает информацию. Станет кто помогать, если не увидит ксиву уполномоченного на расследование должностного лица? Вряд ли…

В этот момент открылась дверь напротив, явив собой полную женщину в годах, одетую в цветастый халат.

- Еще один наследничек выискался? – неприязненно выдала она. – Как помочь девочке-сироте, так никого из вас не было рядом. Настоять, чтобы реальный убийца получил по заслугам – тоже никому дела нет. А на квартиру освободившуюся слетелись как стервятники!

Видно, что соседка реально переживает из-за сложившейся ситуации. Как раз такая мне и нужна.

- Наследство мне без надобности. А вот бездействие правосудия и меня удручает, что хотелось бы исправить по мере сил и возможностей, – решился я говорить все как есть. – Меня зовут Дэвид. Мы работали вместе над одной виртуальной игрой. И я… мы… эта девушка стала мне важна…

На последней фразе я замялся, не зная, как сформулировать свои чувства, да и вообще наши непростые отношения.

Несколько минут меня, как рентген, просвечивал чужой взгляд. Но потом собеседница, видимо, приняла какое-то решение. Давящее ощущение недоброжелательности исчезло, как не бывало.

- Подождите, я принесу ключи, попросила она, распахивая свою дверь. – Разговор не для лишних ушей.

Через некоторое время я уже оглядывал немного запущенную трехкомнатную квартиру. Поблекшие обои на стенах. Обилие одежды на вешалках, как будто здесь жила большая семья. Несколько зубных щеток в ванной, гирлянда полотенец. Везде детские игрушки, рисунки в рамках. Только одна комната выглядела более-менее жилой. Но какой-то безликой, как будто ее хозяйка не стремилась навести уют, привнести в обстановку частичку своего характера.

Посчитав, что повышенный интерес к обстановке квартиры может быть воспринят негативно, я свернул на кухню. Беседы между малознакомыми людьми обычно ведутся там. И не ошибся. Женщина сразу залила чайник. Привычно открыла ящик над плитой, достав заварку. Видно, что не впервой ей здесь хозяйничать.

- Я – Селестина Ареевна. Майя мне как дочь была, частенько с ней сиживали, – подтвердила она мои умозаключения. – Я только порадовалась, что появился кто-то достойный. Девочка как на крыльях летала, про тестирование игры рассказывала, про мужчину, что там встретила. Про свои чувства, что менялись от уважения до восхищения. Именно такой ей был нужен, сильный характером, надежный. Чтобы вытащил из того непотребства, в которое девочка загнала себя от отчаяния, когда вся семья ее погибла.

Сказать, что я удивился – это не сказать ничего. Наша встреча с играющей роль ильвы девушкой началась с противостояния, продолжилась ссорами и обидами с ее стороны. Мне даже в голову прийти не могло, что моя кандидатура могла обсуждаться на таких вот посиделках. Даже не между подружками, как легкий треп. А как раскрытие близкому человеку чего-то сокровенного, личного.

- Майечка себя в той аварии винила. Что подняла мобиль в воздух, не имея достаточной сноровки, в сложных погодных условиях. Сильный ливень сделал узкий серпантин горной дороги слишком скользким для проезда по дороге. А спускаться с вершины, где они с семьей находились по работе отца, было необходимо. Мужчина упал в расщелину, повредив ногу. Причем перелом вышел открытым, и он истекал кровью. Вызвать помощь невозможно из-за отсутствия связи. Единственный путь в больницу – по воздуху.

Селестина Ареевна замолчала, выставляя на стол чашки с горячим чаем, тарелку с печеньем. Украдкой смахнула рукой слезинку, прежде чем продолжить рассказ.

- Майя недавно получила права и была полна решимости взять на себя ответственность. Как потом она кляла себя за это решение! – женщина сокрушенно покачала головой. – Неожиданный порыв ураганного ветра кинул легкий транспорт на скалы. Три трупа разом: мать, отец и маленький пятилетний братишка. Майя сама жить не хотела, но ее спасли. Не сразу, через несколько часов ада, что она провела в покореженном мобиле рядом с телами дорогих людей, которым уже невозможно помочь. Водительское место всегда защищено лучше пассажирских, она получила только незначительные травмы. Физически. А морально была убита в тот самый день. Всепоглощающее чувство вины не давало жить…