— У него шок, в носике лопнули капилляры… совсем ведь маленький его, всего месяц отроду! — женщина как-то подозрительно на меня воззрилась, — Что с ними случилось?

— На того, что умер, — стала вместо меня говорить Лиза, — Собака набросилась, мы, видимо, все же поздно Ника оттянули от бельчонка. Они, судя по всему, из гнезда выпали. Вот этот, — подруга кивнула на бельчонка, что барахтался, пытаясь ухватить женщину зубами за палец, — Он он под деревом сидел, сжавшись, они видимо, из гнезда, что на нем было, выпали.

— Сразу двое? — она окинула Лизу скептическим взглядом, — Мне вчера тоже приносили… бельчонка. На грани смерти, прямо как этот ваш, — уже активно царапающий одноразовую перчатку женщины малыш вновь удостоился кивка, — И вот мне интересно: вы говорите правду, или просто поиздевались над этими белками, а потом сюда принесли?

От чего-то мне жутко захотелось как следует ей врезать! Но я сдержалась. Со злостью на нее посмотрела, но не ударила, даже шага в ее сторону не сделала. Но вот голос мой до такой степени сквозил холодом, что врачиха отшатнулась от меня сама, словно я ее действительно ударила:

— Уважаемая… — я глянула на ее бейджик, — Алена, будьте так добры, не оскорбляйте неизвестных вам людей. Лучше уберите руку от бельчонка, вы его сейчас раздавите!

В клинике воцарилась тишина, после чего к нам спустилась молодая девушка и, оценив обстановку, пролепетала:

— Я сейчас уведомлю Макса, он подъедет пораньше, осмотрит беднягу и вынесет вердикт.

— Зачем? — раздраженно спросила у нее Алена, — Ему все равно жить осталось максимум сутки! У него внутренние кровотечения, лопнувшие капилляры и состояние шока! И это лишь пол набора! 

— Но он жив! — твердо произнесла девушка, — А значит, шансы есть, Макс ведь всегда говорит, что лучше оказать помощь, чем просто стоять и смотреть, как кто-то умирает…

— Молоденькая ты еще, — неодобрительно покачала головой женщина, — Да и Макс твой тоже еще мальчишка! Сразу ведь ясно, что ему уже не поможешь, так нет, вы идете напролом! Пока Алена распиналась о зря потраченном времени главврача, Яна подошла к молоденькой девушке и взяла у нее номер этого Макса, взяв с нее слово, что она лично будет приглядывать за Ричи, так я мысленно обозвала бельчонка.

На этой ноте мы и покинули ветклинику. Всю ночь я не могла нормально поспать, постоянно просыпаясь в холодном поту от собственного крика. Мне снились собственные руки, что по локоть были в крови. В крови тех бельчат. Мне снилось, будто это я убила их.

Следующий месяц прошел как в тумане. Я жила от звонка до звонка, боясь, что голос молодого врача из трубки скажет: «Он умер». Однако каждый раз слышалось: «Бельчонок тяжелый, от еды отказывается и я не могу сказать, выкарабкается ли он». Но уже одно то, что бельчонок жив давало мне возможность отвлечься на пару секунд, облегченно выдохнув. И все ради того, чтобы через две недели после происшествия услышать: «Все хорошо, он сильный, уже идет на поправку». В тот момент у меня на душе стало как-то легко-легко! Хорошо так, и тепло. Я тогда только спустя минут пять поняла, что свернулась калачиком возле мамы, а она укрыла меня теплым пледом, легко приобняв.

На следующий день мы с Лизой сделали погибшему бельчонку могилу в лесу, на нашей полянке. Я до сих пор хожу туда. Просто посмотреть, поухаживать за могилкой, рассказать что-то или же чтобы побыть в одиночестве. И иногда мне кажется, что дух этого маленького бельчонка касается своей когтистой лапкой моего пальца и поглаживает, выражая поддержку или успокаивая. 

***

После этой истории я действительно стала чуточку добрее, перестала безразлично проходить мимо бродяг и попрошаек, стала лучше ладить с животными. Вместе с Лизой мы отучили Никко бросаться на каждого зверька, а я, настолько пораженная этим случаем, нарисовала двух бельчат. Один был призрачным, а второй осязаемым. Они держались друг друга, поддерживая. Уверенна, Ричи сейчас поддерживает своего брата на той стороне, помнит и скучает о нем.