— Босфор! Босфор показался впереди, что вы стоите здесь на корме, — крикнули нам с верхней палубы. В ту же минуту к нам подошел румынский моряк.

— Мы просим вас не приводить в действие фотоаппараты. Снимать Босфор запрещено. На нашем борту будут находиться турецкие представители.

— Так, — буркнул профессор Хорошавин. — А когда наши корабли ходили с визитом дружбы в Албанию, с десяток ихних катеров так и сновали вокруг, пока мы шли Босфором. Не только фотографы, худож­ники были на катерах. Контуры кораблей они, что ли, срисовывали? Я уж не знаю.

Разговоры о Босфоре велись с первой минуты плавания. Опытные пассажиры рассказывали новичкам о красоте пролива и города Стамбула, о грандиозных минаретах вокруг мечетей, в том числе и вокруг собора Софии, превращенного турками в мечеть. Рассказывают, что турецкий император Мухаммед II приказал омыть собор розовым маслом от верхушки до основания. На то пошли, вероятно, бочки драгоценной жидкости.

Больше всего опасались опытные пассажиры, что будем проходить Босфор в темноте. «Вам повезет, если пройдем его засветло, — говорили они. — Есть люди, которые плывут в пятый, шестой раз, а еще не видели Стамбула».

Нам повезло. До захода солнца оставалось несколько часов, а Черному морю уже наступил конец. «Трансильвания» шла прямым курсом на землю, как бы решилась выброситься от усталости на берег, лязгнуть обшивкой по камням и, накренившись, застыть в неподвижности. Но земля, видя такую решимость парохода, слегка расступилась и вежливо впустила его в узкий извилистый проток. Справа и слева на холмах виднелись серые развалины древних крепостей. Неуклюжие медные пушки некогда глядели из них на приближающиеся к проливу парусники, а теперь? Ведь, наверное, и теперь глядят на нас пушки, но откуда? Где скрыты они? И там и тут пристальный взгляд обнаруживал небольшие серые пятнышки, вкрапленные в зелень холмов и похожие на бородавки.

«Трансильвания» остановилась, прогудела и стала ждать катер, на котором приедут турки. Наконец катер пришел. Долго болтался он на крупной волне около борта «Трарсильвании», пока не удалось ему зацепиться за сходни. Лоцман поднялся на борт, а представитель «Трансильвании» перешел на катер показывать корабельные документы. Тогда катер отошел от сходен, зацепил бочку, плавающую в воде, и начал оттаскивать ее в сторону. Оказывается, Босфор перегорожен цепью, которая, как преграда, имеет скорее символиче­