Не успела я опомниться, как оказалась в Париже. И вот уже ехала по историческим улицам, любовалась архитектурой и – пожалуй, что важнее всего – шикозными бутиками и необычными ресторанами. Я знала, что буду здесь счастливой. Я хотела познать всю красоту этого города. Мне хотелось бродить по узким улочкам и широким бульварам, пить вино на террасе, разглядывая французских мужиков. Как ни странно, я сразу почувствовала себя как дома.

Отель «Дю Пти Мулен», в котором я забронировала номер, предстал передо мной в роскошном вечернем свете, и меня поразила красота моего нового – к сожалению, увы, временного – парижского жилья.

Последнюю неделю перед отлетом я провела с Билли; это ободряло меня и помогало пережить минуты сомнений, из-за которых весь этот безумный план мог бы пойти крахом. Мы весело готовили вкусную еду, пили вино и планировали мое новое приключение. Мы изучали блоги и соцсети, где и нашли этот прелестный небольшой бутик-отель в Лё Марэ. Билли убедила меня забронировать там номер на первую неделю, несмотря на то что его цена намного превосходила возможности моего бюджета; она мотивировала это тем, что разумнее потратиться в первые дни, чтобы в комфорте делать первые шаги. Она заражала меня своим энтузиазмом.

Зона приема гостей в отеле занимала помещение бывшей пекарни и с улицы выглядела словно винтажная черно-белая фотография. Фасад был декорирован муралами с прелестными пейзанами и пейзанками, а над витриной гордо красовались черные с золотом буквы вывески «Буланжери». Витрину оживляли превосходные розовые орхидеи и пышные зеленые папоротники. Короче, мне показалось, что я стою перед райскими вратами. И я буду здесь жить!!!

Мой номер был крошечный, всего шестнадцать квадратов, но все равно само совершенство. Там оказалось достаточно места только для меня и моего багажа, вот почти и все, но что лучше всего – это был большой контраст с просторной квартирой Пола в Мельбурне, смена обстановки, и уже поэтому все казалось мне чудесным. Когда я посмотрела в окно на вдохновленные волей Османа[4] дома, обрамлявшие длинную и прямую Рю де Пуату, в моем сердце что-то дрогнуло и ожило.

Я заснула под шум проезжавших мимо французских авто и под удаленный вой сирен. Я спала счастливым сном следующие восемь часов и проснулась только от телефонного звонка.

– Алло, oui, bonjour[5], – прохрипела я, не совсем проснувшись.

– Это всего лишь я, доченька. Мама твоя. Ты как, ничего? – Она вроде крайне удивилась, услышав мою французскую речь.

Я встала и тряхнула головой, чтобы мой мозг получил приток свежей крови.

– Привет, ма. Как дела? Боже, мне кажется, что я спала пять дней.

– У меня все в порядке. А как ты? Все-таки я ужасно волнуюсь за тебя, ты уехала так внезапно. Мне просто не по себе. И ты ушла от Пола, как жалко. Вы с ним идеально подходили друг другу.

– Ма, перестань. Пол не оставил мне выбора; но теперь уже все позади. Я в Париже. Все у меня неплохо. Зачем волноваться?

– Я не знаю, дочка. Как ты собираешься зарабатывать? Тебе ведь нужны деньги? – В ее голосе звучала тревога, но я слишком устала от наших постоянных споров и не хотела говорить с ней серьезно.

– Ой, ма. Нет, деньги мне не нужны. Скоро я начну искать работу и жилье. Все будет нормально. Более чем нормально. Все идет своим чередом, – сказала я, разглядывая веселые цветочные обои на стенах.

– Окей, но ты обещаешь мне, что позвонишь, если у тебя что-то не заладится?

– Конечно, – ответила я, в основном, чтобы она замолчала. – Если у меня будут проблемы, я сообщу тебе. – Я взглянула на часы. Уже десять утра, день проходил впустую. – Ма, мне пора идти, – торопливо протараторила я. – Сейчас я выпью кофе, а потом съем ланч. Все, пока. Целую.

– Я тоже целую тебя, дочка. Будь осторожней.

Закончив разговор, я почувствовала досаду. Где же вера в меня? Я прыгнула под душ и приготовилась к встрече с парижскими бульварами.

Хотя я уехала из Мельбурна лишь на год, тяжелей всего было прощаться с моими подругами. Это была действительно самая трудная часть плана. В последний вечер Билли устроила у себя ужин для нашей компании – с обилием выпивки и эмоций. К концу вечера мы все заливались слезами, а чтобы отсрочить прощание, мы уже под утро перешли на праздничные коктейли. Не слишком удачная идея, потому что днем мне предстоял долгий перелет.